Форум » Новое время - XVII-XIX век » Кубинский кризис 1853 г. » Ответить
Кубинский кризис 1853 г.
Fenrus: Сначала длинная цитата. “Rich and internationally aware criollos had begun in these years to think in terms of annexation to the United States as a way of preserving their slaves and their position. This ‘annexationism’ in Cuba merged with the expansionist movement in the United States known as Manifest Destiny. The United States was, just at that time, in the wake of the Mexican War, acquiring Utah, Wyoming, California, Arizona and New Mexico, as well as parts of Colorado and Nevada. Why should the rainbow of Union ever end? Southern politicians in the United States began to see annexation of Cuba as the next step, both as a way of helping to guarantee slavery in their own country, and as marking the beginning of a new Caribbean empire. Further, the Spanish Minister in Washington, Ardáiz, received private warnings from Southern members of the United States Congress that they would support the Cuban planters if after Spanish abolition of the slave trade in Madrid they were to rebel against the madre patria. Two societies were formed to agitate for annexation to the United States. First of these was a secret society, La Rosa Cubana, headed by Narciso López, a Venezuelan adventurer who had lost his father in the wars of independence and who, after taking part in the Carlist Wars in Spain on the liberal side, had briefly been Governor of the elegant city of Trinidad. Second, there was the more restrained Club de la Habana, directed by Miguel de Aldama, a planter of imagination who hoped for annexation to the United States as a means of preserving slavery if not the slave trade. López made several attempts to inspire rebellions in Cuba, with help of volunteers from Hungary as well as Louisiana. He was eventually arrested by the Cuban authorities and garroted, his last words being a ringing appeal: “Don’t be frightened, Cubans, of the scarecrow of the African race that has served so often the tyranny of our oppressors. Slavery is not a social phenomenon exclusive to Cuba or incompatible with the liberty of the citizens… Nearby you have the example of the United States, where three million slaves do not prevent the flourishing of the most liberal institutions in the world…” (Hugh Thomas, “The Slave Trade”) В вольном изложении: в 40-50-е годы XIX века Куба переживала экономический бум, связанный с расцветом ее сахарного производства (в то время она экспортировала ¼ мирового сахара). Этот бум сопровождался, в частности, активной технологической модернизацией: на многих плантациях уже использовались паровые машины, на острове была проложена железнодорожная ветка (раньше, чем в Испании!). При этом плантационное хозяйство оставалось целиком и полностью рабовладельческим, а Куба была в те годы крупнейшим (и почти единственным легальным, если не считать исламского мира) импортером рабов из Африки. В условиях экономического расцвета стали снова обостряться традиционные противоречия в колониальном обществе – между так называемыми peninsulares (т.е. уроженцами континентальной Испании) и criollos, укоренившимися колонистами, считавшими себя уже кубинцами, а не испанцами. Напомню, что именно противоречия между этими группами послужили одной из основных причин восстаний в испанских колониях Нового Света. В начале 50-х годов, когда всерьез встал вопрос о присоединении Испании к договору о запрете международной работорговли (под английским давлением), на Кубе началось нешуточное брожение – креольская элита видела в этом покушение на саму основу ее существования. Они небезосновательно предполагали, что реформисты не остановятся на запрете работорговли (хотя этот запрет уже сам по себе представлял собой серьезную угрозу кубинской экономике) и будут добиваться в итоге ликвидации рабства как института (что, по их мнению, вообще должно было привести к полному ее краху). В этих условиях среди влиятельных плантаторов-креолов стала стремительно приобретать популярность идея о присоединении Кубы к Соединенным Штатам – где рабство в южных штатах на тот момент чувствовало себя прекрасно. С другой стороны, в самих Штатах в то время – сразу после Мексиканской войны – было чрезвычайно сильно встречное экспансионистское движение в южном направлении – доктрина, известная как «Предначертанная Судьба» (Manifest Destiny). Аннексия Кубы выглядела логичным следующим шагом на пути к созданию карибской и латиноамериканской империи. Особенно активно эту идею лоббировали южные политики, которые усматривали в ней шанс укрепить позиции рабства в своей собственной стране. Страсти были накалены достаточно сильно – влиятельные южные конгрессмены открытым текстом заявляли испанскому послу, что поддержат кубинцев, если те поднимут восстание. На самой Кубе в это время существовало несколько политических организаций разной степени радикальности, отстаивавших идею аннексии. Наиболее радикальным было тайное общество с романтическим названием La Rosa Cubana, которое возглавлял Нарсизо Лопес, венесуэлец по происхождению. Лопес выступал за открытое вооруженное восстание против испанского владычества, с привлечением иностранных добровольцев (в основном – из южных штатов), с последующим обращением к Соединенным Штатам с просьбой принять Кубу в свой состав. Погорел Лопес, в общем-то, случайно – его ненамеренно выдал один из людей, которым он доверился, известный писатель, который не нашел ничего лучшего, как написать открытым текстом письмо американскому правительству с изложением фактов заговора. Правительство в тот момент еще не определилось однозначно со своей позицией, изрядно растерялось, и в итоге письмо попало в руки испанскому послу. Лопеса арестовали и казнили в сентябре 1851 года, разрозненные выступления его последователей были быстро подавлены. Между тем, всего через год в Вашингтоне новым президентом стал Франклин Пирс, весьма решительная личность, «северянин с южными принципами», который в своей инаугурационной речи с ходу заявил, что рассматривает аннексию Кубы «как один из важнейших и незыблемых принципов нашей внешней политики». При нем Штаты неоднократно делали Испании предложения о покупке у нее Кубы, недвусмысленно намекая, что в случае отказа готовы взять свое силой. Известно, что в Луизиане даже формировались добровольческие отряды южных джентльменов, под руководством известных американских военных деятелей эпохи Мексиканской войны, для вторжения на Кубу на помощь братьям-плантаторам. Проекты эти, в конечном итоге, закончились ничем – во многом, благодаря изменению ситуации на самой Кубе, где несколько грамотных испанских губернаторов подряд, назначенные туда правительством, не на шутку испуганным раскрытым заговором, смогли кое-как успокоить креольские страсти. Момент был упущен. Предлагаемая развилка: заговор «Кубинской Розы» не был раскрыт в 1851 г. Вместо этого, Лопесу удалось наладить прямой контакт с несколькими крупными представителями южного лобби, которые обещали организовать ему должную поддержку (военную, дипломатическую и правовую), если он повременит с выступлением год-другой (заодно и подготовится получше). В Луизиане начинают тайно формироваться те же самые отряды добровольцев. В 1852 г. к власти приходит Пирс, со всеми вытекающими. В 1853 г. кубинские плантаторы-креолы поднимают хорошо скоординированное восстание против испанцев. Восстание поддержано высадкой южных добровольцев (возможно, даже в Заливе Свиней) и дипломатическим демаршем со стороны США. Восставшие обращаются с просьбой о принятии их в состав Союза… Что дает аннексия Кубы? Резкое усиление позиций Юга в назревающем внутриамериканском противостоянии. Увеличение экономической зависимости Британии от южного (теперь еще и кубинского) сырья. Не факт еще, что при таком раскладе дело вообще дойдет до гражданской войны. Если дойдет, у Юга будет существенно больше ресурсов для ведения войны. Наличие у Кубы развитого работоргового флота, который может придтись Югу очень кстати, если открытый конфликт с Севером все же состоится…
Ответов - 4
Magnum: У кого-то из классиков была похожая развилка. Но там конфедераты все равно проиграли войну и устроились на Кубе. Конфедеративный Тайвань.
Fenrus: Детерминизм, как известно, не пройдет . Думаю, что в таком варианте у Конфедерации будет больше шансов выиграть войну, или даже добиться относительно спокойного "развода", не доводя дело до кровопролития. Присоединение Кубы сильно укрепит рабовладение и плантационное сельское хозяйство (откроется новый путь для внутренней работорговли). К тому же, к данному союзу начнет с интересом приглядываться Бразилия, находящаяся в ситуации, похожей на кубинскую (международная работорговля только что запрещена, но рабство внутри страны сохраняется). Я далек от мысли, что Бразилия тоже попросится в Штаты, но некая "интеграционная группировка" у них может возникнуть. Все вместе это обеспечит еще большее экономическое процветание Юга и значительно большее влияние южных политиков на федеральном уровне. А в случае, если на Кубе придется еще и повоевать некоторое время - будут дополнительные опытные военные кадры. Потом, разумеется, этот "Большой Юг" превратится в огромную "банановую республику", тихо загниет и станет объектом экономической колонизации со стороны развитых стран... но это будет далеко не сразу, и дров до того они успеют наломать порядочно.
Modo: Fenrus пишет: Потом, разумеется, этот "Большой Юг" превратится в огромную "банановую республику", тихо загниет и станет объектом экономической колонизации со стороны развитых стран... но это будет далеко не сразу, и дров до того они успеют наломать порядочно. И вот знаете, мне очень хочется почитать что-то из него... пердставьте себе такую помесь южного джентельмена с кубинским помещиком - и мулата-рабочего с коммунисчтическими устремлениями. Грейт Сауз...
Fenrus: Тут очень многое зависит от того, как произойдет "развод" с Севером - будет ли война (в том, что "развод" в той иои иной форме должен произойти в любом случае, я не сомневаюсь - этот ненормальный дуализм не мог продолжаться вечно). Я, признаться, не специалист по чисто военным аспектам Гражданской войны, но если мы предположим, что война все-таки имела место, и Юг отбился (т.е. нанес Северу достаточно тяжелые потери, чтобы вынудить его к политическому компромиссу), то можно предположить примерно следующий сценарий. 1. Распад государства на две части - как в РИ. "Холодная война" между Союзом и Конфедерацией. 2. Политика подкармливания, вооружения и взаимного натравливания индейских племен на Западе (северяне будут кормить команчей и кайова, южане - сиу и чейеннов) приведет к фактическому пресечению надолго всяких коммуникаций через индейскую территорию, и как следствие - к резкому замедлению темпов освоения Запада. Калифорния, скорее всего, провозгласит независимость. Великие равнины надолго превратятся в одну большую Чечню, которая будет жить грабежом, вымогательством и работорговлей. 3. Конфедерация, скорее всего, наплюет на международные конвенции и снова откроет африканскую работорговлю (Хью Томас, которого я уже цитировал, считает, что именно так южане бы и поступили в случае победы, а ему стоит доверять). Примеру может последовать Бразилия - прямо или опосредованно (т.е. заключат двухстороннее соглашение с Конфедерацией и будут покупать рабов у нее, транзитом). 4. Под давлением мирового сообщества (в лице Британии, главным образом) рабство в итоге все-таки будет отменено, но не скоро, и по затянутому "бразильскому" пути - с поэтапным освобождением разных категорий рабов, с выплатой больших компенсаций рабовладельцам, с сохранением надолго личной зависимости в той или иной завуалированной форме (одновременно будет идти массовая иммиграция китайцев, как альтернативного источника дешевой рабочей силы). Произойдет это не раньше, чем к началу ХХ века, а где-то, возможно, затянется и дольше - годов этак до 20-х. Фактический режим апартеида сохранится еще надолго, отголоски будут сильно ощущаться и в наше время. Что будет происходить с мировой политикой - отдельный вопрос...
полная версия страницы