Форум » Таймлайны - База Данных » Возрожденная Византия (совместный проект Георга и Владимира). » Ответить
Возрожденная Византия (совместный проект Георга и Владимира).
georg: Краткое освещение РИ предпосылок и развилки. Обсуждая с коллегой Владимиром возможность возрождения поздней Византии, задумались – когда Ромейская империя прошла «точку невозврата» как великая держава? Еще покойный Дмитрий Михайлович Балашов отмечал, что этот момент прошел в царствование Михаила Палеолога, когда империя утратила свой главный оплот – азиатские фемы. В данной теме во избежание излишних табуреток мы оставим за кадром соображения коллеги Владимира от теории Льва Николаевича Гумилева, с коей здесь многие не согласны. Приведем несколько цитат, дабы показать, что потеряла Византия в этот момент своей истории. [more] [quote]Чтобы собрать необходимые средства, василевс воспользовался землями своего обширного домена. На этой территории создавались императорские поместья, работу которых Иоанн III взял под личный контроль. Благодаря разумной налоговой политике и, видимо, широкому применению новых методов хозяйствования производство достигло в них невероятно высокого уровня. Достаточно сказать, что доходов, вырученных от продажи одних только яиц за год, императору хватило на то, чтобы изготовить золотой венец для своей жены! Правительство приняло меры для прекращения утечки монеты за рубеж. Специальный эдикт императора предписывал, угрожая в противном случае «бесчестием» (юридический термин, означавший лишение ряда гражданских прав), воздерживаться от покупки иноземных предметов роскоши и довольствоваться тем, что «производит земля ромеев и умеют приготовлять их руки». Даже своего сына Феодора Ватац, увидев в заморском шелковом одеянии, выбранил. Император побуждал и других представителей знати уделять больше внимания ведению домениального хозяйства. В результате этих мероприятий страна в короткое время достигла небывалого изобилия. Процветанию Никейской империи в правление Иоанна Ватаца способствовало то, что в соседних турецких землях царил голод, вызванный неурожаями и опустошительными нашествиями монголов. Множество разоренных жителей турецких областей хлынуло на земли Никейской империи для поселения и закупки продовольствия. Они приносили с собой деньги, изделия из драгоценных металлов, ткани, отдавая все это в обмен на продукты. От торговли с турками в это время особенно «обогатилась казна». Доходы от императорских поместий полностью удовлетворяли потребности двора и позволили Ватацу вести значительное церковное строительство, осыпать богатыми дарами духовенство, создавать приюты, богадельни, больницы, снискивая этим популярность у простого народа. Ватац наделял духовенство богатыми владениями, строил новые монастыри и храмы, восстанавливал и украшал старые. Он оказывал материальную помощь православному духовенству Александрии, Иерусалима, Антиохии, Синая, Сиона и, что особенно важно, Константинополя, Фессалоники, Афона, Аттики. Но прежде всего увеличение доходов казны дало Ватацу возможность укрепить военные силы страны, находившиеся в непосредственном его распоряжении. Георгий Пахимер прямо объясняет расцвет Никейской империи прочной организацией ее военных сил, прежде всего пограничных. Эта организация сложилась, по-видимому, в строгую систему уже при Феодоре I Ласкарисе. Границу государства защищали три рода войск. Главное место среди них принадлежало акритам — пограничным военным поселенцам, пешим воинам, обладавшим большим опытом партизанской борьбы. Они располагали значительными земельными наделами и пастбищами, не платили государственных налогов и получали жалованье. Акриты несли военную службу по месту расположения своих владений. Оборона границ означала для них одновременно охрану собственного достояния. Акриты нередко по своей инициативе предпринимали грабительские набеги на территории соседей. Среди акритов было немало еретиков, в их рядах находили себе убежище и другие оппозиционные элементы. Сравнительная обеспеченность и слабый государственный контроль при постоянной военной опасности способствовали развитию сознания сословного и социального единства и укреплению чувства взаимовыручки и солидарности. Помимо акритов, многие крепости на границе защищали гарнизоны, укомплектованные из греков и иноземцев (франков, армян, славян, турок), целиком находившихся на государственном содержании. Наиболее видные из них (как и наиболее выдающиеся из акритов) получали вместо жалования пронии. Наконец, к обороне границ, особенно в период острой военной опасности, привлекались и стратиоты — конные воины из зажиточного населения свободных деревень. В отличие от акритов, они участвовали в длительных и далеких военных походах. Процесс имущественной и социальной дифференциации среди стратиотов протекал в XIII в. особенно бурно. Некоторые из них влились в ряды прониаров, немало стратиотов в случае продвижения врагов в глубь византийской территории переходило на положение акритов, многие же оказывались прониарскими париками. Ко времени возникновения Никейской империи далеко не все земли в северо-западном углу Малоазийского полуострова находились в собственности светских и духовных феодалов. Здесь было немало государственных и императорских поместий. В распоряжении и теми и другими никейские правители, кажется, уже не делали никакого различия. Кроме того, много владений в результате латинского завоевания и эмиграции их собственников в западные области империи осталось без законных наследников на месте. Немало земель было конфисковано Феодором I Ласкарисом у своих политических противников и у местных правителей, противившихся упрочению и расширению его власти. В распоряжении правителя Никейской империи оказались и владения константинопольских монастырей и церквей, в частности владения св. Софии. Все эти земли составили фонд казны, который и был использован Феодором Ласкарисом для укрепления своей власти. Практически земля была тем единственным достоянием, которым император располагал для удовлетворения разнообразных нужд государства в первое десятилетие после его основания. Акты монастыря Лемвиотиссы показывают, что в первой половине XIII в. произошло значительное перераспределение земельной собственности между разными социальными группами. Уже на время правления этого императора приходится быстрый рост до того мало заметных прониарских владений, легших в основу формирования военных сил империи. Выросли и крупные поместья придворной и чиновной местной знати: именно землей мог Феодор Ласкарис наградить своих сторонников за помощь и поддержку, не имея достаточно денежных средств для выплаты руги6. Пронин выдавались лишь на срок жизни с обязательным условием несения службы. Прониары не имели права покупать землю своих париков. Верховное право собственности на нее принадлежало государству. Прониар обладал судебно-административными правами в отношении населения своей иронии, но он не был безраздельным собственником ни земли, ни париков пронии. Система проний была для никейских императоров могущественным средством сплочения феодалов вокруг императорского престола. Военные силы прониара не всегда комплектовались из зависимых от него париков. На территории пронии жили и представители других социальных категорий: мелкие феодалы, свободные собственники, горожане, деклассированные элементы. Из них прониар создавал свою дружину, с которой являлся на императорскую службу. Наследственные владения, которыми никейский император наделял высшее чиновничество, также отличались от благоприобретенных и родовых владений феодалов. При наследовании пожалованного императором поместья, так же как при смене царствования, необходимо было получить от императора подтвердительную грамоту. Таким образом, дальнейший рост владений феодала при укреплении прав императора на государственные земли в значительной мере зависел от степени усердия крупного собственника в выполнении своих обязанностей, от благоволения главы государства и от внешнеполитических успехов, связанных с захватом новых территорий. Иоанн Ватац еще более широко, чем его предшественник, раздавал иронии. Однако размеры раздававшихся Ватацем проний были, по всей вероятности, невелики, так как в дальнейшем увеличение проний было одним из требований знати. Иоанн Ватац провел ряд мероприятий, которые способствовали укреплению его единодержавной власти и ослабили зависимость императорского двора от крупных феодалов, с оппозицией которых ему пришлось столкнуться уже в начале своего правления. Своеобразной была политика Иоанна Ватаца и по отношению к церкви. Проявляя к ней большую щедрость, он в то же время стремился полностью подчинить задачам своей внутренней и внешней политики и белое, и черное духовенство. Патриархи, избиравшиеся при Ватаце, послушно следовали его воле. Когда императору не удавалось быстро найти подходящего кандидата на патриарший престол, он, не колеблясь, оставлял церковь без пастыря. С крайним неудовольствием Георгий Акрополит говорит, что Иоанн Ватац не нуждался ни в чьем совете, что высшие сановники, окружавшие императора, даже при решении важнейших государственных дел «ничем не отличались от столбов», не решаясь противоречить государю28. Но оппозиция не сложила оружия. Она все более явно возлагала свои надежды на молодого и талантливого представителя высшей аристократии — Михаила Палеолога. Ватац умер 3 ноября 1254 г. в Нимфее, и императором был провозглашен Феодор II Ласкарис (1254—1258), которому было в это время 33 года. Более трехсот лет, считая от Константина VII Багрянородного, византийский престол не занимал столь высоко по своему времени образованный человек, как Феодор II. Еще в царствование его отца Никея стала одним из главных, если не самым главным, центром византийской культуры и образованности. Ватац создал в городах библиотеки, собрав книги со всей империи и, насколько возможно, из-за ее пределов33. При дворе была основана высшая философская школа, в которой обучались сыновья аристократов. Один из учеников этой школы (Георгий Акрополит) и один из наставников (Никифор Влеммид) были учителями молодого Феодора. Философ и писатель34, Феодор Ласкарис написал несколько трактатов и речей. Известны его многочисленные письма. Он развивал идею об идеальном государе и о прочном и едином греческом государстве. Нервный, подозрительный, фанатично преданный своей идее и крайне самолюбивый и честолюбивый, Феодор II Ласкарис не терпел неповиновения и жестоко карал своих политических противников, порой по ничтожному подозрению. Многие знатные лица были смещены с их должностей35. Феодор окружил себя людьми незнатного происхождения, беззаветно преданными возвысившему их государю. Феодальную аристократию постигло жестокое разочарование. Все, говорит Акрополит, «кто был в опале при его отце или был лишен денег либо владений, лелеяли надежду обрести избавление от бед», но ошиблись в своих расчетах. Феодор II Ласкарис продолжал внутреннюю политику своего отца. Источники не позволяют сделать вывода о резкой перемене внутреннего курса при этом императоре37. Что касается его репрессий против крупнейших представителей феодальной аристократии, то борьбу с феодальной реакцией пришлось вести уже его отцу. При Феодоре II эта борьба обострилась, и репрессии приняли большие масштабы и более жесткий характер. Ближайшими советниками молодого императора стали незнатные лица — протовестиарий (впоследствии великий стратопедарх) Георгий Музалон и два его брата. Георгия император обычно оставлял своим наместником в столице во время военных походов. Феодор Ласкарис более строго, чем его отец, взыскивал налоги38. Он, по-видимому, ликвидировал некоторые излишества при дворе: даже императорские охотничьи и сокольничьи были зачислены в войско. Серьезной ошибкой Феодора Ласкариса было снижение платы западным наемникам (а вот я не согласен, что ошибка ) Мера эта, видимо, явилась свидетельством нерасположения к великому коноставлу (коннетаблю) Михаилу Палеологу, командовавшему этими наемниками. Палеолог вскоре ловко воспользовался недовольством латинских воинов. В 1256 г., отправившись походом на Балканы, Феодор Ласкарис оставил своим наместником в Никее Михаила Палеолога (Георгий Музалон на этот раз принял участие в походе). Во время похода, однако, пришло известие, что Михаил, боясь угроз императора, которые тот будто бы часто произносил по его адресу, бежал к туркам. Обеспокоенный Феодор поспешил в столицу. Палеологу была обещана полная безнаказанность, и он вернулся, принеся присягу на верность Феодору и его наследнику. Царствование Феодора II Ласкариса было коротким. Он страдал тяжелой болезнью, сопровождавшейся мучительными эпилептическими припадками. В августе 1258 г. император умер, оставив трон восьмилетнему сыну Иоанну (1258—1261). Опекунами юного императора Феодор Ласкарис назначил Георгия Музалона и, вероятна, патриарха Арсения. Незадолго перед смертью Феодора опекуны и представители высшей знати (в том числе Михаил Палеолог) принесли присягу на верность Иоанну. [/quote] Итак, что мы видим? Сбалансированную и эффективную систему государственной экономии, поместная система - один в один тимары и хассы, зачаток постоянного войска наряду с эффектвным поместным ополчением и ирегулярами, возможность подвижения для рядового воина, умеренное гнобление родовой аристократии... Я как прочитал, так и воскликнул - черт возьми, это же Османский султанат в фазе подьема. Именнно с такой структурой Османы победили и завоевали все, что было вокруг. А теперь смотрим, что стало после: [quote] Смерть Феодора II Ласкариса послужила сигналом к наступлению феодальной аристократии. Георгий Музалон прекрасно понимал это. Он тотчас созвал синклит, на котором изъявил готовность уйти со своего поста и передать дела новому эпитропу, которого изберет синклит. Однако заговорщики предпочли действовать из-за угла. Палеолог выступил с речью, восхваляющей мудрость Музалона, и задал тон собранию. Посыпались льстивые заявления. Снова была принесена присяга на верность Иоанну и Георгию Музалону. События развивались очень быстро. На девятый день после смерти императора Музалоны и другие представители высшей знати отправились в Сосандрский монастырь на панихиду в память умершего. Во время богослужения храм был окружен воинами, во главе которых были подчиненные Михаилу Палеологу западные наемники. Георгий, Андроник и Феодор Музалоны пытались найти убежище у алтаря, но были настигнуты и зверски зарублены. Опекуном малолетнего императора стал Палеолог, получивший титул мегадуки. Патриарх Арсений отдал ему ключи от казнохранилища, и новый распорядитель империи воспользовался этим, чтобы подготовить себе путь к трону. Он щедро раздавал деньги сановникам, военным, духовенству, всюду вербуя сторонников41. Пытался он завоевать симпатии и простых горожан, освободив должников фиска из тюрем42. Все аристократы, попавшие в опалу при Ватаце и его сыне, были возвращены ко двору и осыпаны милостями. Сторонники Музалонов подверглись репрессиям. Палеолог торжественно обещал, что на наиболее важные должности будут назначаться лишь представители высшей знати. В юридический статус прений были внесены важные изменения, приведшие к постепенному слиянию условной собственности с родовой феодальной собственностью: Палеолог обязался увеличить пронии и превратить их в наследственные, независимо от того, пали ли их держатели на поле боя или умерли своей смертью, независимо от того, есть ли у них наследники или они еще находятся во чреве матери Но главный поток милостей императора пришелся на долю светской знати. Михаил Палеолог вступил в тесный союз с военной землевладельческой знатью, сделав его основой своей внутренней политики. Император спешил удовлетворить требования феодалов. Положение узурпатора, отстранившего от власти, а затем ослепившего малолетнего Иоанна IV Ласкариса, заставляло его щедрыми подачками непрестанно добиваться расположения знати. Высшим сановникам были предоставлены субсидии для строительства новых и восстановления старых дворцов в столице. Своим приверженцам Михаил VIII, не скупясь, жаловал поместья и чины, раздавал богатые подарки. Широкие привилегии получили родственники императора и его ближайшие друзья, пролагавшие ему путь к трону. Брат Михаила Иоанн, видный военачальник, был возведен в достоинство деспота, второму брату Константину было присвоено звание кесаря. Титулом севастократора был отмечен родственник Михаила Константин Торник. Высокие звания получили другие приближенные императора. Было роздано большое количество земель в виде прений. Пронин получили члены синклита и многочисленная феодальная знать3. Большинство высших сановников государства стали обладателями крупных поместий. Так, брату императора деспоту Иоанну Палеологу принадлежали огромные территории, в том числе острова Митилена и Родос. Обширные владения, составившие прению Николая Малиасина, были получены Николаем от императора в 1272 г. Они были переданы ему с жившими там крестьянами, всем движимым и недвижимым имуществом в наследственное владение5. Государственные деньги тратились без счета. Как утверждает Пахимер, «Палеолог черпал из казны обеими руками и мотовски расточал то, что собиралось скряжнически»6. Финансовые потребности государства были велики. Помимо восстановления Константинополя, регулярных затрат на содержание многочисленного чиновничества и крупных сумм, уходивших на удовлетворение все возраставших аппетитов знати, большие средства поглощали армия и флот. Армия в значительной мере комплектовалась за счет наемников, главным образом турок и монголов. Ее численность единовременно достигала 15—20 тыс. человек. Годичное содержание одного воина-наемника обходилось государству примерно в 24 иперпира (минимальный годовой доход с прений, предоставлявшихся командной прослойке войска, составлял не менее 36 иперпиров)8. Снаряжавшийся с помощью Генуи флот насчитывал от 50 до 75 кораблей и стоил государству примерно четвертой части сумм, тратившихся на сухопутную армию9. Большие средства уходили на нужды дипломатии, богатые дары папскому престолу и иностранным правителям, на отправление и прием посольств. Соображения престижа заставляли византийское правительство возрождать традиции мировой державы, диктовали необходимость восстановления в прежнем блеске придворной жизни и пышного дворцового церемониала. Огромные траты быстро истощили казну, доставшуюся Палеологу от его предшественников. Между тем налоговые поступления, основной источник пополнения государственных финансов, имели тенденцию к сокращению. Контроль государства над увеличением численности освобожденных от налогов париков на частновладельческих землях практически совсем перестал осуществляться10. Много сельских жителей, плативших налоги государству, в поисках выхода из тяжелого положения бежало в поместья феодалов, превратившись в зависимых париков, плательщиков феодальной ренты11. Сокращение числа налогоплательщиков шло особенно быстро с ростом феодальных привилегий земельных магнатов и особенно с расширением иммунитетных прав. Податная экскуссия, даруемая феодалам, как правило, распространялась на их париков, которые впредь уплачивали бывшие государственные налоги своим господам. Предоставление феодалам полной и неограниченной податной экскуссии, широко жаловавшейся Михаилом VIII12, не только сокращало доходы фиска, но постепенно все более высвобождало поместья феодалов из-под контроля государства, ослабляя тем самым позиции центральной власти. Другой важный финансовый источник — таможенные пошлины, приносившие Византии при Комнинах и Ласкарях несколько тысяч золотых монет ежедневного дохода, теперь, с переходом международной торговли в руки генуэзцев и венецианцев и отмены для них торговых пошлин, почти полностью иссяк. Чтобы справиться с постоянным финансовым дефицитом, правительство Михаила Палеолога прибегало к крайним мерам — к дальнейшей порче монеты, конфискациям имущества лиц, впавших в немилость, к штрафам, взимавшимся по разным поводам с населения14. В византийской деревне царили запустение и нищета. Крестьянское хозяйство, десятилетиями страдавшее от разорения, вызванного вражескими вторжениями и внутренними междоусобицами, повсеместно пришло в упадок. Даже весьма скудные сведения, которые дошли до нас о положении дел в провинциях во время Михаила VIII, позволяют судить о катастрофическом обнищании восточных областей империи. Грабительская налоговая политика, частые кадастровые переписи и внеочередные сборы налогов приводили к полному разорению сельского населения. По словам Пахимера, «отсутствие денег у крестьян вынуждало их отдавать в счет налогов золотые и серебряные монеты, служившие им головным украшением, и оттого становиться еще беднее»15. С завоеванием Константинополя и возвращением императорского двора в столицу постепенно захирели и такие богатые области, как Вифиния, бывшая в свое время источником благосостояния Никейской империи. Безудержный грабеж государства привел к взрыву недовольства обездоленного крестьянства Вифинии: в 1262 г. вспыхнуло восстание вифинских акритов. В Никейской империи они были свободны от уплаты налогов и несения других повинностей. С приходом к власти Михаила VIII была проведена реформа, приведшая фактически к ликвидации пограничной службы акритов. Их земли были обложены податями, а воинам в виде компенсации назначили жалование, которое выдавалось нерегулярно и систематически уменьшалось16. Акриты при поддержке вифинского крестьянства, настроенного в пользу старой династии, подняли восстание. В среде восставших появился слепой юноша, выдававшийся ими за Иоанна IV. Посланное против восставших войско оказалось бессильным против засевших в горах акритов, которые хорошо знали местность и с успехом отражали атаки. Восстание удалось подавить путем обмана и подкупа отдельных его вожаков и участников17. В результате карательных экспедиций Вифиния была разорена. Грабительская политика правительства в отношении восточных областей дорого обошлась Византийскому государству. Местное население все чаще предпочитало входить в контакты с турками и переселяться в их области. Оборона восточных границ империи была полностью дезорганизована — акриты уклонялись теперь от несения пограничной службы, перебегали к туркам. Турки по большей части безнаказанно переходили границу империи и захватывали византийские области. Им удалось овладеть важным опорным пунктом византийцев — городом и крепостью Траллы, который был разрушен до основания, а его жители перебиты. Процесс проникновения турок облегчался и тем, что все помыслы Михаила Палеолога были устремлены на запад, где его вожделенной целью было окончательное изгнание латинян. Военные экспедиции на восток посылались лишь эпизодически, и вся восточная граница империи в годы пребывания Михаила VIII у власти по сути дела была открыта для турок. [/quote] Все. Как-то грустно говорить, что именно потомки этих самых ушедших к туркам акритов кончили Византию. Развилка данной АИ собственно очень простая - хромосомы выпали маленько по другому, и порфирородный Федор Ласкарис родился без врожденной эпилепсии. Прожил еще лет 20 как минимум (в РИ умер в 35 лет), укрепил вышеописанные структуры, посрубал головы всевозможным Палеологам, и оставил возрожденную и обновленную Византию.... немного похожую на РИ империю Османов . Приступим…[/more]
Бивер: georg пишет: Педро Арагонский, отлученный от церкви папой МартиномV и вынужденный сражаться на 2 фронта – в Сицилии с Карлом Анжуйским и в Каталонии с напавшим на Арагон королем Франции ФилиппомIII, вступил в тесный союз с Византией. Король Арагона отвлекал на себя все силы западных врагов Византии, благодаря чему открывались блестящие возможности по отвоеванию у латинян греческих областей. А какую помощь из Византии он получал? georg пишет: Получив известия о битве на Кефиссе, Карл Анжуйский направил в Патры своего сына герцога Филиппа Тарентского, передав ему во владение княжество Ахейское. Занятый войной с Арагоном, Карл не мог направить значительных сил в Грецию, и Филипп мог только оборонять города. Но Карлу легко удалось убедить венецианский сенат в том, что завоевание греками Афин и Мореи несет угрозу их владениям в Архипелаге. Республика Святого Марка направила на восток вооруженную эскадру. Вообще-то они по идеи должны были уже после взятия Константинополя и поражения Карла должны были искать путей утихомирить никейцев. До этого нейтралитет республика сохраняла исключительно желая имхо , чтобы Феодор Ласкарис и Карл Анжуйский взаимно ослабили друг друга, а доджи могли отхватить пару кусков от обоих. Помогать кому-либо было рисковано, т.к. была возможность "перепомочь", и победитель стал бы угрожать и самой Венеции. Но вот поражение латинян, завоевания Албании явно вынуждают РСМ присоединиться к антиникейской коалиции. Очевидно, что Ласкарисы не остановятся пока не завоюют все балканы и не перехватят все пути из Азии в Европу, сами понимаете что в такой ситуации ни в чём венецианцев убеждать Карлу не надо было. georg пишет: Французский флот был дважды разбит у берегов Каталонии Кем простите? Арагонцами? Честно говоря несколько сомнительно. В РИ Педро III действительно собрал большой флот и разбил у Редджо французов. Но флот этот был собран под предлогом крестового похода в Африку. Не думаю что здесь подобный вариант пройдёт, учитывая историю отношения Арагона с Папой в этой альтернативе. И вздумай арагонцы усилить флот французы к гадалке не пойдут - это флот против них. И соответственно усилят свой. Небольшой оффтоп. Как не парадоксально возвышение православной Византии, даже в ущерб Московии и России не вызывает внутреннего отторжения. В отличии от усиления любого другого православного государства. К чему бы это?
ВЛАДИМИР: Бивер пишет: И ещё - если не секрет, какими источниками пользовались? Есть отличный трехтомник - Культура Византии. Том 3. Там и карты и все в подробностях. georg пишет: Господа, если бы вы удосужились прочитать легенду карты (в левом нижнем углу), то увидели бы, что там обозначены годы бытия крестоносных владений. Пардон, упустил из виду. Но карты давайте уж я буду делать. Там - в таймлайне пока только карты 1300 и 1400 гг. (на базе www.euratlas.com) osman-pasa пишет: хорошая тема. одно плохо опять крым станет ареной схватки между золотой ордой или ее наследником и византией. А как в РИ решили Владимир и базилевсы в 989? Конечно, спорной территорией Крым будет, но, думаю, граница пройдет веков на 5 по крымской гряде и до Арабатской стрелки - Керчь - Византии. Читатель пишет: А брак Ивана Третьего на византийской принцессе будет? Возможно, но, согласен с ув. Вольгой С.лавичем, эпохальным событием это не будет. Крысолов пишет: Витовт королевскую корону не у папы выпросит, а у Императора. Тогда уж не королевскую, а царскую. Феодально-титульная лестница православной цивилизации: василевс-император - царь-кесарь - князь-архонт - ? Также уже во времена Юстиниана существовала стройная "табель о рангах": от патрикия до лохага. Читатель пишет: а московско-литовской унии в результате не получится? Может, а может и не быть. Православие в политическом плане будет полицентрично. Что качественно отличается от РИ. Magnum пишет: Все равно Ленин революцию устроит, а президент Вильсон остатки Византии в Версале распилит. Magnum пишет: Иоаннос Папагрекулус. Да погодите Вы! Я только до XVI века дошел. ПМВ тут вообще может быть: Россия+Византия против всех остальных. Вольга С.лавич пишет: благо позиции ислама в Золотой орде будут слабее и поглощение татар пойдёт быстрее. Хм. Это тоже существенно.
Han Solo: Бивер пишет: Не думаю что здесь подобный вариант пройдёт, учитывая историю отношения Арагона с Папой в этой альтернативе Не понял, а чем отношение Арагона и папы в этой альтернативе отличаются от РИ?
antonion: «ПМВ тут вообще может быть: Россия+Византия против всех остальных ». так это будет ваще новый исторический союз! Что же будет с мировой историкй 20 века?!?!
georg: Бивер пишет: А какую помощь из Византии он получал? Он - никакой (разве что отвлекает часть французских сил для защиты Афин, что было описано выше). Но для Византии случай великолепный - силы ее основных врагов на западе скованы Арагоном. Бивер пишет: Кем простите? Арагонцами? Честно говоря несколько сомнительно. Коллега, это все РИ. Арагонцы в той войне на море вынесли всех - у берегов и Италии, и Испании. Почитайте хотя бы жизнеописание ФилиппаIII. Бивер пишет: учитывая историю отношения Арагона с Папой в этой альтернативе В этой альтернативе она ничем от РИ не отличается. ПедроIII так же отлучен от Церкви папой с 1282 года. ВЛАДИМИР пишет: Но карты давайте уж я буду делать. А я тоже хочу Пусть их будет больше - хороших и разных
Бивер: georg пишет: Он - никакой (разве что отвлекает часть французских сил для защиты Афин, что было описано выше). Но для Византии случай великолепный - силы ее основных врагов на западе скованы Арагоном. Тогда в чём собственно заключаются суть "тесного союза" Арагона с Византией? Получается ПедроIII как бы сражается сам по себе, Византия сама по себе, взаимной помощи друг другу не оказывают. А вот насчёт флота - признаю, был не прав. Не знал, что и в РИ ПедроIII был отлучён от церкви.
Mukhin: Робко эдак - но ведь это всё не означает, что работы по АВИ16 притормозятся? правда?
serGild: Больше таймлайнов, хороших и разных!
georg: Mukhin пишет: Робко эдак - но ведь это всё не означает, что работы по АВИ16 притормозятся? правда? Честно говоря у меня в той теме небольшой творческий кризис. Нужен перерыв. Здесь - наоборот Бивер пишет: Тогда в чём собственно заключаются суть "тесного союза" Арагона с Византией? Так и в РИ было тоже. Тем не менее союз с Палеологом Педро подписал. А плоды сего союза скажутся поздее Ибо: Han Solo пишет: есть у меня ощущение, что неаполитанское королевство при таком раскладе может рухнуть очень быстро, а Арагонская "империя" возникнет уже к 1300 году. Ну не к 1300му. Немного попозже, когда Германия во главе с кайзерами Генрихом Люксембургским, а затем Людовиком Баварским вновь вступит в активную игру в Италии против Франции и Авиньонских пап. "Союз двух императоров"
LAM: georg пишет: Следует ли понимать что это начало новой темы, подобной АВИ-16? Пожалуй. Буквально влюбился в этот мир. Там столько вкусного А как же Австро-Венгрия? Что, проект закрыт?
georg: LAM пишет: А как же Австро-Венгрия? Что, проект закрыт? Ответ в предыдущем посте. Временно приостановлен.
okami: georg пишет: Честно говоря у меня в той теме небольшой творческий кризис. Нужен перерыв. Здесь - наоборот Жаль, очень жаль.
Сталкер: Прочитал. Интересно. Вряд ли я в этом таймлайне буду полезен своими советами, но благодарного читателя во мне уважаемые авторы таймлайна нашли вне всякого сомнения. Жду продолжения. И карт.
Бивер: georg пишет: Так и в РИ было тоже. Тем не менее союз с Палеологом Педро подписал. В общем "тесного" союза нет, но сам союз историчен. Понятно. Коллега, я не слишком хорошо знаю этот период, по этому если я буду задавать глупые вопросы - не обижайтесь. Я в основном сужу по общей картине - если вижу кусок, который явно выпирает - обращаю на него внимание. А что georg пишет: А плоды сего союза скажутся поздее georg пишет: Ну не к 1300му. Немного попозже, когда Германия во главе с кайзерами Генрихом Люксембургским, а затем Людовиком Баварским вновь вступит в активную игру в Италии против Франции и Авиньонских пап. "Союз двух императоров" А что Арагон + Сицилия + Неаполь - вполне приемлимая конфигурация. Однако при таком раскладе вырисовывается главенство именно Арагона в Иберии. Однако тогда сразу наклёвывается следующее развитие событий: Арагон и Византия столкнутся (уже) с Францией, давление на неё с юга заметно усилится. Точки конфликта - Сицилия, Наварра. Имхо Франция может потерять Наварру при таком раскладе, Сицилия тоже явно не за ней. В таком случае не усилит Франция натиск на север - Фландрию, Бургундию?
georg: Бивер пишет: Имхо Франция может потерять Наварру при таком раскладе Филипп Красивый уже король Наварры, и королевство ему лояльно. Сил защитить Наварру у Франции (как-никак на тот момент сильнейшей державы Европы) хватит.
georg: Итак, несмотря на крупные достигнутые успехи, завершить освобождение Греции не удалось, и главным препятствием в этом оказалось могущество Венеции. Простирая свой сюзеренитет на герцогства Негропонте и Наксос (Эвбея и Кликлады), которым владели представители венецианской аристократии, владея в западном Пелопонессе двумя мощными опорными пунктами – Модоном и Короном, Венеция кровно была заинтересована в удержании этих позиций. И если на суше республика Святого Марка не могла выставить сил, способных противостоять ромейской армии, то ее флот, только что доказавший превосходство над греческим, имел возможность атаковать и разорять любую точку побережья империи. Осознав это, император с одной стороны принял меры к восстановлению и увеличению флота, а с другой – затеял на западе обширную и сложную дипломатическую игру с целью изоляции Венеции. Уже в 1287 году император начал переговоры о союзе с Генуей. До сих пор главным врагом Генуи была Пиза, и в 1284 году генуэзцы окончательно разгромили пизанцев, совершенно уничтожив их флот в битве при Мелории. Пиза была уничтожена как морская держава, и именно после этого отношения между Генуей и Венецией на почве дележа «пизанского наследства» начали стремительно обостряться. Император предложил генуэзцам помощь на случай войны с Венецией. Особо заманчивым для генуэзцев пунктом данного предложения было закрытие проливов и византийских портов для венецианских судов, и наоборот предоставление баз генуэзцам. Поскольку именно черноморская торговля и колонии в Крыму представляли собой арену наиболее острого соперничества (именно туда, в Кафу и Трапезунд, приходили караваны с восточными товарами от самого Китая, двигавшиеся по восстановленному монголами великому шелковому пути), Республика Святого Георгия проявила заинтересованность, и предварительное соглашение было подписано. Вторым союзником Византии стала Венгрия. Венгерский король ЛаслоV, на сестре которого был женат император Иоанн, был отлучен папой от Церкви за покровительство язычникам-половцам, из которых состояло личное войско короля, служившее ему опорой в борьбе с магнатами. Выдвигаемый папским престолом в качестве претендента не трон Венгрии принц Андрей Арпад жил в Венеции и пользовался поддержкой ее правительства. Союзный договор с Венгрией был подписан в этом же году. С Неаполитанским королевством можно было не считаться, тем более что ему угрожал Арагон. Единственным по настоящему опасным противником Византии на западе была Франция, способная послать на Балканы многочисленную и боеспособную крестоносную армию. Венеция уже вовсю интриговала при дворе Филиппа Красивого, призывая к крестовому походу на Византию и предлагая свой флот в помощь крестоносцам.
georg: В ответ император развернул дипломатическую кампанию при папской курии. Главным козырем в его дипломатической игре стало наступление, развернутое новым мамлюкским султаном Келауном против крестоносных владений в Палестине. Взятие мамлюками Триполи в 1289 году и нападение на Акру вызвали в Европе тревогу за судьбу остатков «королевства Иерусалимского». Император Иоанн предложил свое содействие в организации нового крестового похода в Палестину, на помощь крестоносцам, обещая как сам принять участие в походе, так и привлечь к нему своего союзника – Хулагуидского ильхана, лютого врага мамлюков. Аналогичную агитацию дипломатические агенты Византии развернули по всему западу. Вслед за Генуей императору удалось привлечь на свою сторону весь куст связанных родственными связями княжеских домов северно-западной Италии. Овдовев после смерти первой жены, Анны Венгерской, император через посредство Генуи предложил руку дочери маркграфа Монферратского, принцессе Иоланте. Новая императрица, принявшая после брака с Иоанном имя Ирины, обеспечила за Византией наследственные права на « королевство Фессалоникийское», некогда основанное Конрадом Монферратским. Подобным же образом император рассчитывал снять вопрос и о претензиях дома Куртенэ на «Империю Константинопольскую». Он начал зондировать почву во Франции о браке своего сына, царевича Феодора, с наследницей «империи Константинопольской» принцессой Екатериной де Куртенэ (вопрос был отложен до совершеннолетия предполагаемых жениха и невесты). В результате всех этих мер даже в самой Франции все сторонники крестового похода заговорили о походе в Палестину. Византийская дипломатия могла торжествовать победу – Венеция оказалась в изоляции. В 1290 году ЛаслоV был убит, и в Венгрии воцарился венецианский ставленник АндрейIII. Он немедленно переориентировался на союз с Венецией. Правда ценным союзником для Республики Святого Марка он так и не стал – после гибели ЛаслоV королевство фактически распалось. На западе лежали обширные владения клана Кёсеги, открыто не признававших Андрея королем; Ласло Кан властвовал в Трансильвании; Омоде Аба и Копас Борша — на северо-востоке; Матэ Чако, самый могущественный среди прочих, — в Словакии. Борьба с магнатами за объединение страны стала для АндреяIII первоочередной задачей на всем протяжении его царствования, и для Византии он был не опасен. Но тем не менее ценный союзник был утрачен. Взятие мамлюками Акры – последнего оплота крестоносцев в Палестине – вызвало в Западной Европе всплеск негодования. Папу обвиняли в том, что оны выдал Акру «как овцу стада своего на растерзание волкам». В первой половине 1290ых годов на этой почве происходит определенное сближение Византии с папской курией. Совместно с папой император Иоанн призывает Запад к крестовому походу в Палестину. Подобная экспедиция при поддержке Византии и Хулагуидов имела бы шансы закрепится в Палестине, после чего вся «крестоносная» энергия запада, и в первую очередь Франции, ушла бы на защиту Палестины, а не проекты восстановления «Константинопольской» империи. Во всяком случае пропаганда похода в Палестину отвлекала внимание французской знати от «константинопольских» проектов, что тоже было немало. В те же годы возобновились переговоры между Римом и Константинополем о церковной унии (впрочем в конечном итоге снова закончившиеся ничем благодаря амбициям папского престола). Однако развернутая папой пропагандистская компания не имела успеха. Король Франции Филипп Красивый развернул войну в Аквитании с королем Англии ЭдуардомI, каковая продолжалась до 1300 года. Венеция, которая уже вела переговоры в Каире о заключении взаимовыгодного торгового договора с султаном Халилем, так же отвергла папские проекты. Наиболее симптоматичной была позиция короля Кастилии, сказавшего в своем кругу: "папа назначил меня государем Сирии и Египта; я не хочу быть неблагодарным и, в свою очередь, провозглашаю святого отца халифом Багдадским".
georg: Проект похода в Палестину был похоронен. Но в то же время разгоревшаяся англо-французская война в Аквитании не давала Франции возможности вмешиваться в восточные дела. Мирная передышка была использована Византией максимально эффективно – к 1294 году флот империи состоял из 70 галер с натренированными экипажами. Император ждал удобного момента поквитаться с Венецией, и час этот пробил в 1294 году, когда Венеция наконец объявила Генуе войну. В следующем, 1295 году в Венеции было решено выслать большой флот в Черное море для разорения генуэзских колоний в Крыму – Кафы и Солдайи. В то же время Генуя так же выслала на восток флот для их защиты. Генуэзцы вошли в Дарданеллы и встали на базу в Лампсаке, где к ним присоединился греческий флот. Иоанн благоразумно отдал его под командование генуэзского адмирала. В июне 1295 венецианская армада во главе с адмиралом Морозини подошла к Дарданеллам. Морозини потребовал от греков оставить генуэзцев, в ответ на что получил императорский указ о закрытии проливов для венецианских судов. Морозини немедленно атаковал. Сражение, кипевшее целый день, закончилось полным разгромом венецианского флота. Окрыленный победой, император немедленно выслал войска и флот на завоевание Эвбеи и Кликлад. В то же время, поощряя Геную к наступательным действиям, он предоставил генуэзскому флоту морскую базу в Диррахрии в Албании. Базируясь на Диррахрий, генуэзцы могли контролировать выход из Адриатики и запереть в ней венецианцев. Венеция лихорадочно металась. Найти сильного континентального союзника против Византии не удалось – ни раздираемая смутами Венгрия, и втянувшаяся в борьбу с Англией в Аквитании Франция не могли оказать помощь. К союзу удалось привлечь только короля Неаполя Карла Хромого и короля Сербии Милутина. В 1295 году активные действия на юге развернул Филипп Тарентский, владетель княжества Ахейского, поддержанный неаполитанскими войсками. Заключив ранее брак с дочерью эпирского деспота Никифора Тамарой, Филипп, воспользовавшись смертью тестя, выступил с притязаниями на Эпир и в августе 1295, форсировав Коринфский залив, захватил Этолию, а затем Акарнанию. Весной 1296 года армия короля Сербии Милутина при поддержке навербованных Венецией наемных немецких и венгерских отрядов вторглась на византийскую территорию и атаковала Диррахрий. Однако город, хорошо подготовленный к обороне, держался. Генуэзцы успешно отбили венецианское нападение с моря. Одновременно венецианцы начали интриги среди албанских племен, призывая их к мятежу против империи. Но византийская армия во главе с самим императором уже приближалась. В июне 1296 у стен Диррахрия состоялось сражение, в котором превосходящая византийская армия разгромила сербов и венецианских наемников. Вторгшись на сербскую территорию, император осадил Призрен. Одновременно на Сербию было оказано дипломатическое давление. Со времен Феодора Византия всячески поддерживала дружбу с Ногаем, даже выплачивая ему, как и Хулагуидам, небольшую дань. Сербский король Милутин с 1292 года был вассалом Ногая, а его сын, королевич Стефан, находился в ставке Ногая в качестве заложника. Направленное в начале конфликта к Ногаю византийское посольство добилось своего – от «великого темника» пришло в Сербию грозное повеление прекратить войну с Византией. Милутин вынужден был смириться. В сентябре 1296 он подписал с Византией «вечный мир».
georg: Теперь император выступил на юг. В течении 1295-96 годов Федор Музалон, пользуясь разгромом венецианского флота, захватил сначала Негропонте, а затем Наксос. Эвбея и Кликлады были отвоеваны. Летом 1296 года с капитуляцией блокированного венецианского гарнизона на Лемносе, освобождение Архипелага было полностью завершено. Из земель древней Эллады в руках латинян оставалось только княжество Ахейское. Осенью император явился в Янину, где был торжественно встречен правившей в Эпире после смерти деспота Никифора его вдовой Анной, просившей о защите от неуемного зятя. Императорские войска двинулись в Этолию, и под их нажимом и при враждебности населения Филипп Тарентский вынужден был ретироваться обратно в Пелопонесс. Там он начал лихорадочно укреплять города, понимая что Иоанн не замедлит пожаловать и туда. В начале 1297 года Иоанн развернул кампанию в Пелопонессе. Неаполитанские войска сдавали крепость за крепостью. Карл Хромой, угрожаемый арагонцами с Сицилии, не мог послать на помощь брату значительных сил. В августе разгромленный Филипп заключил соглашение о сдаче Патр, и отплыл в Тарент. Княжество Ахейское прекратило свое существование. Оставалось только взять венецианские крепости в Пелопонессе – Модон и Корон. В то же время большая часть флота Византии была направлена в Диррахрий, где поступила под генуэзское командование. Новая попытка венецианцев отбросить флот союзников закончилась неудачно. В 1298 Модон и Корон сдались. Освобождение Пелопонесса было завершено. Вслед за тем объединенный флот союзников вступил в Адриатику и двинулся к Венеции. В сентябре произошло грандиозное морское сражение при Курцоле, завершившее войну. Сражение протекало аналогично РИ, с той лишь разницей, что усиленный греками генуэзский флот понес куда меньшие потери, и как и в РИ сражение завершилось полным разгромом венецианцев. (Марко Поло, только что вернувшийся с востока, и в этом мире попал в данном сражении в плен и долго сидел в генуэзской тюрьме). Обескровленная Венеция в конце 1298 года вынуждена была подписать мир, согласно которому уступала Византии герцогства Негропонте и Наксос, Лемнос, Киферу, Модон и Корон, Генуе – Боспоро (Керчь) и Тану в устье Дона, и признавала закрытие для венецианских судов черноморских проливов. Черноморская торговля с востоком через Крым становилась таким образом монополией Генуи, которая благодаря этому оказалась прочно привязанной к контролирующей проливы Византии. Из всех своих владений на Леванте Венеция сохранила только Крит и Санторин. Впрочем Республика Святого Марка быстро компенсировала эту потерю, добившись наконец договора с Египтом, по которому получила там «режим наибольшего благоприятствования» в торговле, открыв таким образом для себя новый путь на Восток. В том же году был заключен мир и с Неаполем. Карл Хромой отказывался от земель в Пелопонессе, и за Неаполитанским королевством из бывших греческих земель оставались только Ионические острова, где Корфу принадлежал короне, а на прочих островах правили мелкие итальянские князья.
Читатель: georg пишет: Венгерский король ЛаслоV Ласло IV, внук хана Котяна
Assarga: Да Здравстует ВИЗАНТИЯ!!! А Одессу делать будите? Хотя нет Одессу рано. В тех местах Ногай в свои игры играет. Но какое влияние Византия окажет на Княжество Московское или на Тверское? Не завяжутся ли династические игры с Рюрикавичами и не окажутся ли потомки Калиты в итоге в пролёте? Про Литву не спрашиваю, и так СТРАШНО ИНТЕРЕСНО!!!
okami: Интересный таймлайн. Я так понимаю, здесь, в будущем, Генуя и Венеция поменяются местами. Венеция потеряв рынки на Востоке переориентируется на западное Средиземноморье, и, возможно, займёт место Генуи в качестве главного финансистов Американских экспедиций Испании (или кого-нибудь другого)?
georg: okami пишет: Венеция потеряв рынки на Востоке Ну она их не потеряла - наоборот, торгует в портах Сирии и Египта, куда генуэзцев и греков не пускают, как и в РИ. okami пишет: займёт место Генуи в качестве главного финансистов Американских экспедиций Испании (или кого-нибудь другого)? Согласно нашему с коллегой Владимиром генеральному плану в этом мире история Венеции закончится Кьоджийской войной. Совсем
Сталкер: "Я требую продолжения банкета!" (с)
georg: Сталкер пишет: "Я требую продолжения банкета!" (с) Согласно вашим пожеланиям я ушел пить коньяк
Сталкер: georg пишет: я ушел пить коньяк А под коньячок следующий фрагмент текста, г-н наркоисторик (который подсадил на иглу бесплатного таймлайна, а теперь нужно платить долгим ожиданием за каждую новую дозу).
serGild: Очень интересно. Немного информации к размышлению. Образование и научные кадры Никифор Влеммид (1197—1272) и его ученик Иоанн III Дука Ватац, при всей кипучей и непрерывной военной и международной деятельности, находил время и для удовлетворения просветительных нужд государства. Он основывал в городах библиотеки из книг по искусству и другим наукам и, интересуясь школьным делом, сам определял иногда в школу молодых людей для улучшения образования в стране. К его времени относится ученая, писательская и преподавательская деятельность наиболее крупного представителя культурного движения XIII века, Никифора Влеммида, учениками которого были просвещенный писатель на троне, преемник Ватаца, Феодор II Ласкарь и известный историк и государственный деятель Георгий Акрополит. Подобно своему отцу, Феодор очень интересовался библиотеками. Он собирал книги и раздавал их по разным библиотекам. Он даже позволял читателям уносить для чтения книги домой. Немалый интерес представляют и светские сочинения Влеммида. Политический трактат “Царская статуя” (Βασιλικός ανδριάς), посвященный его воспитаннику, императору Феодору II Ласкарю, имеет целью создать идеал государя, который мог бы служить образцом всяческих достоинств и добродетелей; вследствие чего и государь является образцом и примером всякого блага и светит ярче, чем воспеваемый (греческий скульптор) Поликлет; такому образцу император в своей жизни должен был следовать. По представлению Влеммида, правитель был “высшим должностным лицом, поставленным Богом, для того чтобы заботиться о подчиненном ему народе и вести его к высшему благу.” Царь, являясь “основанием народа,” обязан иметь в виду благосостояние подданных, не поддаваться чувству гнева, избегать льстецов, иметь попечение об армии и флоте; во время мира надо готовить войну, так как сильное оружие есть наилучшая защита; нужны забота о внутреннем благоустройстве государства, религиозность и правый суд. “Пусть же царь, - пишет Влеммид в конце трактата, - благосклонно примет это мое слово, а от более разумных людей пусть выслушивает лучшие советы, которые затем слагает и тщательно хранит в глубине своей души.” Исходным пунктом всех рассуждений автора об идеальном правителе является положение: “царю надлежит прежде всего владеть самим собою, а потом управлять и всем народом.” Особенную ценность и значение этому сочинению Влеммида, по словам русского исследователя его жизни и сочинений В. И. Барвинка, “придает, главным образом, то обстоятельство, что оно как нельзя более отвечало нуждам и потребностям греческого народа того времени,” который, лишившись Константинополя, нашел приют в Никее и мечтал при помощи опытного, сильного, энергичного и просвещенного монарха вернуть себе отечество, изгнав иноземцев с берегов Босфора. Идеал подобного монарха и был нарисован Влеммидом. Из философских сочинений Влеммида, основанных главным образом на Аристотеле, наиболее известны “Сокращенная физика” и особенно “Сокращенная логика.” Последняя, после смерти автора, распространилась по всей империи и, мало-помалу, сделалась основой обучения и любимейшим философским учебником не только на Востоке, но и в Западной Европе. Издатель автобиографий Влеммида (Гейзенберг) пишет, что эти два сочинения “поистине доставили автору бессмертное имя.” Логика и физика Влеммида важны как с точки зрения уяснения философских движений в Византии XIII века, так и с точки зрения уяснения вопроса о влиянии Византии на развитие западноевропейской мысли. До нас дошла важная в историко-культурном отношении переписка Влеммида, почти исключительно с Феодором II Ласкарем. Два небольших географических сочинения “История земли” и “Всеобщая география,” а также несколько стихотворений светского характера, дополняют богатое и разнообразное литературное наследство, оставленное Влеммидом потомству... Наиболее известным учеником Никифора Влеммида был никейский император Феодор II Ласкарь. Георгий Акрополит был официальным учителем Феодора, однако Влеммид имел очень сильное влияние на будущего императора, который в своих письмах называл его своим учителем и испытывал к нему глубокое уважение. Влеммид и Георгий Акрополит сумели вдохнуть в юную душу их ученика, еще в правление его отца Иоанна Ватаца, настоящую любовь к наукам. Изданная в конце прошлого столетия, в 1898 году, итальянским ученым Феста (Festa) переписка Феодора сообщила новый интересный материал для лучшего уяснения этой любопытной личности. Изучив греческих писателей, как церковных, так и светских, и ряд различных наук, Феодор, основываясь преимущественно на Аристотеле, уделил главное внимание философии. Будучи воспитан на идеях эллинизма и классической литературы, он в одном из своих писем сообщал о глубоком впечатлении от созерцания античных памятников Пергама. Это письмо, в том, что касается и стиля и содержания, могло быть написано итальянским гуманистом. Сочувствуя просвещению, он, подобно отцу, интересовался школьным делом. В одном из своих писем по поводу учеников, окончивших школу и присланных к императору для экзамена, Феодор писал: “Ничто другое не радует так душу садовника, как видеть свой луг в полном цвету; если же он по красивому и цветущему саду судит о цветении растений, то на основании этого же он может предположить, что в свое время он будет наслаждаться плодами приятности и красоты. Хотя я был страшно охвачен великим недосугом из-за предводительских обязанностей, в то время, как ум мой отвлекался в разные стороны восстаниями, битвами, противодействиями, сопротивлениями, хитростями, переменами, угрозами, тем не менее мы никогда не удаляли нашей главной мысли от красоты луга умственного.” Вокруг Феодора II собрался круг образованных в литературе и науке людей, которые были заинтересованы в науках, искусстве, музыке, поэзии и тому подобном. Феодор открыл немало школ, и в одном из своих писем он обсуждает проблемы организации школьного дела, программы и задачи обучения.
serGild: Информация к размышлению. Вундервафли Греческий огонь: Можно допустить, что ранние составы “греческого огня” не содержали селитры и соответственно не могли гореть без доступа воздуха. Из разных описаний (например,“Огненная книга” Марка Грека, 1250 г.) следует, что в состав “огня” входили смола, сера, нефть, масла. Из описаний следует, что огонь “пускали трубами”, причем с близкого расстояния. Но смесь, не содержащая окислителя (селитры), не могла гореть в трубах!... Возможно, что метаемый трубами “греческий огонь” был приготовлен на основе импортной селитры, причем ее рецепт в Византии не знали. Этим можно объяснить достаточно редкое использование мощного оружия и то, что оно не спасло греков от поражения войском киевского князя Святослава в 971 г. и от разгрома Царьграда крестоносцами в 1204 г. В последнем случае греки использовали зажигательные лодки (брандеры), но не извергающие огонь трубы. В середине XIII в. в Европе появились описания нового соединения — селитры, а также способов ее производства и очистки. Первые рецепты написаны арабскими учеными , которые в свою очередь упоминают о “китайских огненных стрелах”. В условиях жаркого климата и длинного сухого сезона достаточно быстрое разложение органических веществ и накопление смеси нитратов в почве — обычное явление. Однако, чтобы выделить из естественной смеси достаточно чистую калиевую селитру, пригодную для горючих составов, нужны немалые химические знания. Наиболее подходящий для накопления “селитряной земли” климат был в Северной Африке, Сирии, Южном Китае и Индии. Научные знания арабов и китайцев в то время позволили им организовать производство довольно чистой селитры.http://www.fireworld.com.ua/kru7.html Порох: дата знакомства латинских христиан с секретом пороховой смеси устанавливается достаточно точно: 1225-1249 гг., т.к. хранящийся в библиотеке Лейдена арабский манускрипт 1225 года с рецептами зажигательных смесей еще не содержит упоминаний о селитре, а латинский перевод "Огненной книги (Liber ignium ad comburendos hostes")" Марка Грека от 1250 года уже дает полное описание способа приготовления пороха: 6 частей селитры, 2 части серы 2 части угля и описание действия начиненных этой смесью первых прототипов бомб и ракет, названных им "гремящими" и "летающими" трубами.http://www.polarcom.ru/~vvtsv/s_doc17.htm Боевые ракеты: Значение ракетного оружия в военном деле было настолько велико, что понадобилась специальная книга, объясняющая, как им пользоваться. Эта все та же "Огненная книга или книга об огне, служащем для сжигания врагов", изданная под псевдонимом Марк Грек, личность которого не установлена до настоящего времени. По существу, это первый учебник для подготовки ракетчиков... До наших дней дошел только латинский перевод XIII века, где подробно указывается, как приготовить зажигательную смесь и что с нею потом делать. "Возьми 1 часть серы, 2 части липового или ивового угля, 6 частей селитры, все мелко истолченное в мраморной ступке. Затем из этого приготовляют по желанию ракету или гром. Ракета должна быть длинной, и порох в ней должен быть набит плотно. Гром, наоборот, должен быть коротким и толстым и наполнен лишь наполовину. Оба конца должны быть при этом крепко обвязаны железной проволокой". Таким образом, в 1250 году в Константинополе издается учебник по изготовлению и использованию в боевых целях греческого огня, пороха и ракет. До артиллерии в европе (РИ) еще более 70 лет (да и католическая церковь пока возражает против новой адской смеси, но ведь мы же не католики ). Латинянам в Константинополе этого хозяйства не поднять - не тот уровеньпроизводительных сил, Михаил Палеолог тоже не потянул, а вот наш Ласкарис, с его интересом к книжной премудрости может и заинтересоваться, да и кадры созданы: образование и ремесла процветают. Деньги на науку есть, военные заказы оплатить сможем, есть и флот, нуждающийся в оружии, есть даже традиция использования, что облегчает внедрение. Таким образом, при налаженной торговле с востоком, крепкой научной базе и неплохой для того времени промышленности можно снова вооружить флот качественными огнеметами, а также боевыми ракетами и гранатами и показать всем врагам, чем пахнут боевые дромоны Империи. P.S. Правда, в Венеции тоже умеют читать, имеют неплохих химиков (во многом благодаря Константинопольским секретам) и флот тоже есть. Но, судя по плану, Жемчужине Адриатики и здесь ничего не светит (как и в АВИ16) Как то не любите вы ее
okami: georg пишет: Согласно нашему с коллегой Владимиром генеральному плану в этом мире история Венеции закончится Кьоджийской войной. Совсем За что Вы её так не любите? В АВИ испанцам отдали, и здесь хороните.
georg: serGild пишет: Никифор Влеммид (1197—1272) и его ученик Хм, коллега, именно этим меня и заинтересовал Феодор Ласкарис. И особеннно очаровало то, что не смотря на вышеописанную интеллигентность, исходя из его действий на посту императора в РИ: serGild пишет: в то время, как ум мой отвлекался в разные стороны восстаниями, битвами, противодействиями, сопротивлениями, хитростями, переменами, угрозами ему все же выдается высший аттестат как военному и государственному деятелю... А его действия при вступлении на трон, когда он перещеголял даже экономнейшего отца, упраздив все излишние по его мнению дворцовые штаты, и отправив в армию ловчих и сокольничих... И преимущественое внимание к Азии... Ну вы поняли. Посему я и отметил по поводу вступления на трон Иоанна Феодоровича: georg пишет: В отличии от отца, являвшегося на редкость разносторонне развитой личностью По поводу наук - собирался осветить деятельность Академии, где рулят славный философ Феодор Метохит, и не менее славный физик и астроном Никифор Хумн (РИ персонажи) Но вот это: okami пишет: в 1250 году в Константинополе издается учебник по изготовлению и использованию в боевых целях греческого огня, пороха и ракет. До артиллерии в европе (РИ) еще более 70 лет Нужно будет несомненно взять на заметку. okami пишет: За что Вы её так не любите? В АВИ испанцам отдали, и здесь хороните. Я люблю сей чудесный город. Не люблю лишь олигархию во всех ее проявлениях, из-за которой Венеция в РИ и загнулась. И даю Венеции шанс на долгосрочное прцветание. В АВИ16 - как столице Итальянского королевства, здесь- как грядущей столице итальянского экзархата Империи, центра притяжения для интегрированных в византийскую экономику итальянцев и жемчужины Ренессанса, где произойдет синтез греческой и латинской культуры
serGild: Даешь романо-готику и синтез томизма с исихазмом. А также переход империи на григорианский календарь в 1326г по проекту Никифора Григоры из Ираклеи (РИ). Пусть теперь латинцы живут при старом стиле А по поводу осчасливить загнивающую Венецию (аж да Наполеона загнивала), не стоит подражать Бушу в Ираке, пусть их живут, как хотят и загнивают как капитализм в XXв
georg: serGild пишет: А по поводу осчасливить загнивающую Венецию (аж да Наполеона загнивала), не стоит подражать Бушу в Ираке, пусть их живут, как хотят и загнивают как капитализм в XXв Все уже решено. В Кьоджийской войне и в РИ Вененция чудом отбилась от осады с моря и с суши генуэзского флота и армии герцога Падуи славного кондотьера Франческо де Каррара. А уж в этом мире, где присоединяются армия и флот Византии... Быть Венеции византийской фемой... Что для нее же и перспективно.
serGild: Кстати, идея, которая мне понравилась у Влеммида: монарх - пример, образец, по которому равняются подданные. Этого не учитывал прогматичный Макиавелли. Услушать такое от византийца и увидеть такое в византийце, которых латиняне (впрочем,как и русские) справедливо называли раньше предательским народом (де Клари, Виллардуэн...). Если это сработает, можно будет сказать, что и впрямь пассионарный толчок изменил людей, задав новую парадигму поведения.
georg: serGild пишет: Кстати, идея, которая мне понравилась у Влеммида: монарх - пример, образец, по которому равняются подданные. Этого не учитывал прогматичный Макиавелли. В этом собственно и ссостоит "феномен Никеи" с которым в РИ как раз на переломном моменте "успешно справился" Михаил Палеолог. Как там у Балашова: Я ненавижу этот город! Да, русич! - с горечью продолжал он. - В эту роскошь, в это гнездилище всевозможных пороков и всесветной гордости ушла вся сила нашей империи! Со времен Юстиниана Великого мы вкладываем сюда все, добытое трудами и кровью наших селян и армии! И вот: создали великое скопище охлоса, изнеженных аристократов, жадных чиновников, и надо всем - синклит, что сумел разложить нашу великолепную армию, уничтожить флот, подорвать все силы ромейской державы! Когда осталась одна Никея, когда, казалось бы, все было кончено, то никейские императоры сумели остановить врага и на западе, и на востоке! Остановили латинян, отвоевали у турок Вифинию и берега Понта, разбили болгар, присоединили Эпир и Фессалонику... Как знать, если сегодня сравнять с землей Москву, и перенести столицу в некий Мухосранск, насколько изменится "парадигма поведения" следующего поколения правящего слоя? А по поводу Феодора - Сказкин верно отметил: фанатично преданный своей идее и крайне самолюбивый и честолюбивый, Феодор II Ласкарис Данная идея как раз и была внушена своему ученику Влеммидом. И на ее последовательном осуществлении и основан данный АИ-мир
serGild: Меня терзают смутные подозрения - чем то наш герой напоминает мне Юлиана, только византийского. То же желание все изменить, то же стремление пойти наперекор времени, тот же некоторый фанатизм пополам с надрывом и подспудным ощущением своей обреченности и лихорадочное желание победить судьбу и т.п. Проблема Юлиана была в том, что в глубине души он чувствовал - не потянуть, сила вещей против него, а стать частью нового порядка не мог и не жотел. Возвращаясь к Ватацу и Византии. За интеллектуальные силы можно не беспокоиться, а вот с нравственными силами народа - не уверен: не останутся ли три героя/праведника на империю. Исихазм ИМХО не подойдет - на нем империи не поднимешь. Да и Константинополь снова наш со всеми своими негативными факторами.
Андрей Матвеев: Тут Владимир выражал сомнения, что Египет можно захватить. Но ведь мамлюки в конце 14 - начале 15 в. уже далеко не те. что при Бейбарсе. Приведу выжимку из Нефедова: Нефедов пишет: Экономическое и политическое положение Египта оставалось стабильным вплоть до смерти султана ан-Насира в 1341 году. Затем начались смуты и междоусобицы, за семь лет сменилось шесть султанов. Цены быстро росли, реальная заработная плата упала и приблизилась к критическому уровню (см. рис.5). В 1347 году в Египет пришла «Черная смерть»; страшная эпидемия чумы за два года погубила треть населения Египта. Чума неоднократно возвращалась; к концу XIV века из-за отсутствия рабочих рук площадь обрабатываемых земель сократилась в пять раз, государственные доходы сократились в десять раз. Катастрофа середины XIV века привела к разрушению основных структур мамлюкского государства. В стране царил хаос, перевороты и мятежи следовали один за другим, редкому правителю удавалось удержаться на троне больше двух лет. О дисциплине не могло быть и речи; воины отказывались исполнять службу. Крестьяне погибали от чумы или бежали, куда глаза глядят, поля не обрабатывались, и разорившиеся владельцы икта продавали их тому, кто мог заплатить. В конечном счете, анархия привела к смене правящей военной группировки, на смену тюркским мамлюкам пришли черкесы, казармы которых располагались в каирской цитадели. Это было олигархическое правление военной знати – но знать не желала жить в согласии, эмиры постоянно затевали распри и устраивали резню на улицах столицы. При черкесских мамлюках восторжествовало право сильного, икта стали полной собственностью воинов, которые делали с крестьянами все, что хотели. Крестьяне ненавидели своих господ, но вспыхивавшие иногда восстания не принимали больших масштабов - феллахи были запуганы террором, безоружны и беззащитны перед мамлюкской конницей [119]. Крупные эмиры, как правило, ничего не платили в казну; они чувствовали себя самостоятельными владетелями и захватывали земли рядовых воинов. В 1410-х годах султан Муаййад Шайх, во внимание к бедности воинов, разрешил им объединяться в группы по три-четыре человека и нести службу по очереди. Многие из воинов продавали свои икта и пытались прокормиться ремеслом или мелкой торговлей. Полтора столетия, с середины XIV до начала XVI века прошли под знаком «Черной смерти». Чума постоянно возвращалась: за этот период произошло 18 вспышек эпидемии; некоторые из них были сравнимы с катастрофой 1348 года. Города пустели, количество ткачей в Каире за 1394-1434 годы уменьшилось с 14 тысяч до 800 человек. Эпидемия 1403 года унесла в Кусе жизни 17 тысяч горожан [125]. Крестьяне, несмотря на запреты, бежали из пораженных чумой деревень, становились нищими, умирали на дорогах. Ал-Макризи утверждает, что высокая эпидемическая смертность была следствием нищеты египетских крестьян, следствием хронического недоедания, которое было результатом безжалостной эксплуатации [126]. Как отмечалось выше, в конце XIV века площадь обрабатываемых земель была в пять раз меньше, чем в начале столетия; источники отмечают упадок ирригации, ветхое состояние плотин [128]. Государственные доходы резко сократились, и, испытывая нужду в деньгах, черкесские султаны прибегали к порче монеты; с начала XV века египетские динары не имели твердого курса и население предпочитало европейские дукаты. Так что Египет этого периода характеризует резкое ослабление как производительных сил, так и военных возможностей, полная внутренняя анархия. Фактически страна держалась только на пошлинах от торговли пряностями. Нефедов пишет: В Каире и Александрии были особые кварталы, населенные итальянскими купцами из Венеции, Генуи, Пизы. Пряности из Индии и Индонезии, шелк, фарфор, мускус из Китая доставлялись мусульманскими купцами в порты Красного моря, откуда перевозились в Каир и Александрию, где их продавали итальянцам. Монополия торговли пряностями на территории Египта принадлежала наследственной корпорации купцов-каремитов, каремиты владели большим флотом и занимались банковскими операциями, это были богатейшие люди Востока. Государство получало с купцов пошлину в 1/10 часть их товара; торговые пошлины постепенно становились все более весомой частью государственного дохода [115]. Обороты европейской торговли пряностями к началу XV века достигали 1 млн. дукатов, и сотрудничавшие с европейцами купцы-каремиты получали огромные прибыли [129]. Чтобы пополнить свою казну, султан Барсбей в 1428 году монополизировал торговлю пряностями и вдвое повысил цены. Купцы-каремиты были разорены; Венеция и Арагон угрожали султану войной, но в конце концов, европейским купцам пришлось смириться. Египетские султаны стали получать огромные прибыли от посреднической торговли; доходы Барсбея достигали 4,2 млн. динаров [130]. В нашей же АИ главный торговый партнер Египта - Венеция - в 1382 г. прекращает свое существование, что должно привести к заметному снижению доходов Египта, что в комплексе с ослаблением от чумы, внутренней анархией и сменой элит приведет к резкому ослаблению страны, так что с 1382 по 1428 г. Египет можно брать голыми руками. Оптимальный вариант войны с Египтом - после эпидемии чумы 1403 г., которая по своей силе приближалась к уровню 1347 г., К тому же Египет в это время резко ослаблен поражениями от Тимура (а византийцы вполне могут встретить Хромца на перевалах Тавра, где отбить его нападение не представляет особой сложности). Так что после смерти Тимура и распада его державы, когда опасность с Востока сходит на нет, захват Египта просто напрашивается.
georg: serGild пишет: За интеллектуальные силы можно не беспокоиться, а вот с нравственными силами народа - не уверен: не останутся ли три героя/праведника на империю. До текущего момента таймлайна выезжаем на том, что успел заложить Феодор. Кадры есть - это в первую очередь армия, созданная императором как из анатолийских акритов, так и из обращенных в православие монголов и половцев. Слой помещиков-прониаров и станет вербовочным материалом для правящего слоя, а аристократия вынуждена будет интегрироваться. И именно мировозрение этого слоя будет задавать "парадигму поведения". В отличии от Юлиана Феодор не имеет против себя мощной идейной оппозиции - наоборот огромную популярность. Его отца, Иоанна Ватаца, крестьяне Анатолии начали почитать как святого даже прежде его официальной канонизации Церковью. serGild пишет: Да и Константинополь снова наш со всеми своими негативными факторами. Этот фактор скажется, но позже, когда для становления империи он будет уже не опасен. Экономия и аскетизм никейского двора Ласкарисов будут при Федоре, исходя из его РИ действий, продолжаться и в Константинополе. И по инерции - и при его наследнике.
Magnum: serGild пишет: Вундервафли Вундервафель не существует. georg пишет: У него небыло акритов. И Иоанна Ватаца в качестве отца. Который с этими самыми акритами разбил всех вокруг. (...Но они (вундервафли) рождаются на наших глазах) Похоже, императору было виднее, и он понимал, что одними акритами не обойтись: Обеспокоенный Феодор поспешил в столицу. Палеологу была обещана полная безнаказанность, и он вернулся, принеся присягу на верность Феодору и его наследнику. Это и его отца касалось: Помимо акритов, многие крепости на границе защищали гарнизоны, укомплектованные из греков и иноземцев (франков, армян, славян, турок), целиком находившихся на государственном содержании. georg пишет: посрубал головы всевозможным Палеологам Даже не особенно пытался: В 1252 г. Иоанн III заставил Палеолога торжественно поклясться перед патриархом в том, что он не замышляет никакой неверности и не будет искать престола под его потомками (Акрополит: 50). После этого Михаил продолжал пользоваться милостями двора, но взаимное недоверие осталось. В 1256 г. он прослышал, что Феодор II, сменивший к этому времени на престоле Иоанна, отдал приказ схватить его. Не колеблясь ни минуты, Михаил бросил все и бежал к туркам. Он застал иконийского султана сильно озабоченным войной с монголами. Так как у него было много ромей-ских пленных, султан составил из них особый полк и отдал его под команду Михаилу (Григора: 3; 2). В бою этот полк добился успеха (Акрополит: 65), но общий исход битвы был все равно неудачен для турок. Тем временем Феодор отправил к Палеологу благожелательное письмо, уверяя, что произошло недоразумение, и предложил ему вернуться. Михаил возвратился, был обласкан императором и получил сан великого коноставла. Однако его во второй раз принудили принести страшные клятвы, что он останется неизменно верен императору, что никогда не выйдет из границ повиновения и не станет домогаться верховной власти (Григора: 3; 2). Михаил все это послушно обещал, но спустя совсем немного времени его схватили, заковали в кандалы и бросили в темницу по обвинению в колдовстве. Вскоре Феодор разобрал его дело, не нашел никакой вины и вернул ему свои милости. Так Палеолог трижды избежал страшной опасности. Или просто понимал, что с аристократией не только кнутом надо, но и пряником. немного похожую на РИ империю Османов. А закон, разрешающий своим сыновьям убивать братьев "ради порядка в государстве"(С)Мехмед - император тоже издаст? оставил возрожденную и обновленную Византию... Даже в реальной истории до смерти двести лет оставалось (надо отдать Византии должное, она загнивала ничуть не меньше Запада), и если вспомнить недавние дискуссии, то спасти ее не поздно было и в 1402-м, и даже в 1444-м, и (страшно сказать) в 1452-м. Так неужели здесь ее ждут две сотни лет благорастворения воздухов? И ни одной гражданской войны, ни одного слабосильного/слабоумного императора, ни одного узурпатора, ни одного решения той или иной проблемы с помощью иностранных (латинских, турецких, монгольских, нужное подчеркнуть) наемников и/или союзников/"союзников"? П.С. Византийская экономика была экономной при Ватаце позволили Ватацу вести значительное церковное строительство, осыпать богатыми дарами духовенство, создавать приюты, богадельни, больницы, снискивая этим популярность у простого народа. Ватац наделял духовенство богатыми владениями, строил новые монастыри и храмы, восстанавливал и украшал старые. Он оказывал материальную помощь православному духовенству Александрии, Иерусалима, Антиохии, Синая, Сиона и, что особенно важно, Константинополя, Фессалоники, Афона, Аттики. Но прежде всего увеличение доходов казны дало Ватацу возможность укрепить военные силы страны, находившиеся в непосредственном его распоряжении. и при Палеологе: Государственные деньги тратились без счета. Как утверждает Пахимер, «Палеолог черпал из казны обеими руками и мотовски расточал то, что собиралось скряжнически»6. Финансовые потребности государства были велики. Помимо восстановления Константинополя, регулярных затрат на содержание многочисленного чиновничества и крупных сумм, уходивших на удовлетворение все возраставших аппетитов знати, большие средства поглощали армия и флот. Армия в значительной мере комплектовалась за счет наемников, главным образом турок и монголов. Ее численность единовременно достигала 15—20 тыс. человек. Годичное содержание одного воина-наемника обходилось государству примерно в 24 иперпира (минимальный годовой доход с прений, предоставлявшихся командной прослойке войска, составлял не менее 36 иперпиров)8. Снаряжавшийся с помощью Генуи флот насчитывал от 50 до 75 кораблей и стоил государству примерно четвертой части сумм, тратившихся на сухопутную армию9. Большие средства уходили на нужды дипломатии, богатые дары папскому престолу и иностранным правителям, на отправление и прием посольств. Соображения престижа заставляли византийское правительство возрождать традиции мировой державы, диктовали необходимость восстановления в прежнем блеске придворной жизни и пышного дворцового церемониала. Как говорится, найдите десять отличий. И тот, и другой должны были содержать армию. Просто второй на союзников и дипломатов, а первый на церковь больше тратил, таких византийская историография очень любила. georg пишет: в этом мире история Венеции закончится Кьоджийской войной Андрей Матвеев пишет: К тому же Египет в это время резко ослаблен поражениями от Тимура Точно, дело идет к Первой Мировой и президенту Вильсону. Грустно, очень грустно.
Стержень: Уважаемый Георг!Таймлайн у вас просто отменный по всем показателям! Очень мне понравился.Но...кое-какие детали вызывают некоторое сомнение, а именно: 1.Война с Эпиром в начале тайм-лайна.Чуть ли не основной причиной того, что она длилась достаточно долго вы называете то, что никейские войска очень плохо относились к местному населению.Но почему так?Там ведь в общем-то соплеменники жили!Так что предлагаю внести небольшое изменение (хотя в итоге получается не такое уж и маленькое), а имено значительно более быстрая победа над Эпиром за счет значительно меньшей поддержки населением Михаила Ангела.А потом-полная его аннексия новой Византией.Кстати, это обуславливает более быстрое подчинение латинской Греции, чем в вашем варианте. 2.Отношения с ильханами.ПМСМ не совсем реальны те территориасльные уступки о которых вы говорите.Ну Пафлагонию я еще могу принять-в качестве платы за помощь в подавлении турецкого восстания.Но вот дальше...Так и иконийского сулатаната в принципе не останется у монголов.А я думаю на такие уступки они не пойдут.
serGild: Magnum пишет:Вундервафель не существует. Вундервафли - двигатель прогресса Отличия меж Ватацем и Палеологом: Один опирался на свою армию, другой - на наемников и знать, что об этом говорил Макиавелли? Один вкладывал в церковь и образование, что укрепляло нравственные и интеллектуальные силы народа, другой - на поддержание международного престижа, "чтобы тусоваться красиво" Один поднимал промышленность, другой привилегиями иностранцам вышибал из нее дух. Наконец, один несколько раз сохранял другому жизнь, а другой при первом удобном моменте наплевал на клятвы и устроил резню, включая младенца - императора. Не забудем и что правитель - пример для подданных, да и элиту он подбирает по себе. Поэтому Михаил и полагался больше на иностранцев, чем на своих. Что до сходства, то оно обусловлено теми же задачами, стоящими перед ними, пути же решения они предлагали противоположные. Опровергая свой прежний пост, скажу, что Феодор продолжал многолетнюю политику отца, к-рая, стало быть, не была случайна, и опиралась на живые силы, однако и Михаил после резни не сильно людей стыдился, значит и его опора была не мнимой. Действительно, похоже на момент выбора.
полная версия страницы