Форум » Таймлайны - База Данных » Австро-Венгрия в XVI веке (сборник) » Ответить
Австро-Венгрия в XVI веке (сборник)
georg: или МаксимилианI, король Римский и Венгерский Извиняюсь за долгое отсутствие, работа сейчас отнимает все время. Но небольшая альтернатива родилась. В 1492 году скончался славный венгерский король Матьяш Хунъянди, оставив Венгрию на вершине могущества. Казна была полна (за годы его правления доходы казны выросли с 250 до 500 тыс. форинтов), военные силы внушительны. Кроме военных отрядов короля и баронов (бандерий) и мобилизованного дворянства Матьяш содержал наемную армию - «черное войско» наемников, состоявшее из тяжеловооруженной кавалерии и пехоты, а также из отрядов, имевших боевые повозки гуситского типа и артиллерию - 20 тыс. кавалеристов, 8 тыс. пехотинцев и 9 тыс. боевых повозок. Кроме того, еще 8 тыс. солдат были постоянно расквартированы в замках и укреплениях великолепно организованной южной линии венгерской обороны. Королевская власть была сильна, буйные венгерские бароны после 2 жестко подавленных Матьяшем мятежей притихли. В претендентах на опустевший трон недостатка не было. Венгерского престола добивался Максимилиан Габсбург. Его право на это предусматривалось договором от 1463 г., подписанным Матьяшем и Фридрихом III. С другой стороны на корону претендовал король Чехии Владислав Ягеллон, чья мать была внучкой Жигмонда и сестрой Ласло V. Владислава поддерживал его отец – король Польский и вел. князь Литовский КазимирIV. Претензии Максимилиана были самыми обоснованными, и именно с ним можно было связывать надежды на помощь против турок (активизации которых ожидали сразу после смерти Матьяша), но господствующие сословия прежде всего хотели получить такого короля, контроль за которым находился бы в их руках. Этому требованию идеально соответствовал Владислав, прозванный в Чехии «король добже», за то что соглашался с любым предложением своих вельмож. Он был коронован как Уласло II, но при условии подписания предвыборных обещаний, в частности об отмене всех нерегулярных налогов, займов и других «вредных нововведений» Матьяша. Максимилиан, имевший сильную партию среди венгерской знати, начал военную кампанию, освободил Вену и другие австрийские земли, в свое время отнятые Матьяшем у его отца ФридрихаIII, но тут у него кончились деньги, ни имперский рейхстаг, ни Швабский союз не оказали ему финансовой помощи для ведения войны вне территории СРИ, и Максимилиану пришлось отказаться от претезий на венгерскую корону. Правление Владислава стало периодом стремительного упадка королевской власти. Вся власть в королевстве перешла к дворянскому сейму, который отказался вотировать налоги, и регулярная армия Матьяша была распущена. Развал достиг таких масштабов, что в 1521 Белград был осажден и взят турками, и венгры не сумели собрать войско для отпора. При Мохаче венгерская армия насчитывала не более 25000 бойцов, и проигрыш этой битвы стал концом королевства. Итак, альтернатива: Максимилиану в решающий момент удалось пополнить казну – рейхстаг вотировал-таки имперский налог, либо, например, Владислав оказался должником Вельзеров, и Фуггеры, обеспокоенные возможностью того, что став королем Венгрии Владислав передаст их концессии на разработку серебряных рудников Словакии конкурентам, выдали кредит Максимилиану. Короче у Максимилиана оказалось достаточно денег не только на продолжение кампании, но и на то, чтобы вовремя перекупить наемное войско Матьяша. Магнаты поддерживающие Владислава разгромлены, и Максимилиан вступает на венгерский трон.
georg: Уже в первый год патриаршества Кирилл обратился в Англию для заключения соглашения об обучении студентов в ее университетах. Характерно в плане его отношения к протестантам его послание к главе англиканской церкви архиепископу Кентерберийскому Абботу. «Веселием нас исполнило священное письмо блаженства твоего, особенно когда коснулись нашего слуха те произнесенные золотыми устами твоими глаголы, которые внушают, что тебе дорог союз любви между нами обоими, дышащими одной верой и одним Православием» (с англиканским архиепископом?). «Меня удивляет, — продолжает автор, — не блестящая внешность вашего царства (Великобритании), а та духовность, которая светлит и блаженными делает человеческие души: я разумею преимущественно благочестие, правую веру (в протестантской Церкви!) и мудрость. Благо тебе, блаженнейший отец (титул, прилагаемый, как известно, к восточным патриархам!), что учитель твой Христос избрал тебя пастырем в вашей Церкви и благословил водить овцы на тучные пажити и к струям сладким. Наслаждайся духовной радостью и в ожидании венца правды живи здесь сколько можно долее! Бог свидетель, мы любим тебя столько же, сколько и единомыслим с вашей апостольской Церковью» (так говорится о Церкви, созданной Генрихом VIII !). «Прошу тебя, отец мудрейший: замени меня, поклонись от меня святому царю (т. е. королю Якову) и вырази ему, какую любовь имею я к тихости его, а также и то, что изливаю перед Богом пламенные молитвы мои о тихости его». Письмо заканчивается благодарностью за те попечения, какие принял на себя Аббот об образовании греков в Оксфорде. Первой страной на Западе, куда направился поток командированных Кириллом учащихся, была Англия. Первая партия студентов прибыла в Англию в середине 1618 г. и сначала учились в Лондоне в одной коллегии, а потом переехали в знаменитый Оксфордский университет, в котором изучали разные науки (причем не только на философском факультете, но так же на медицинском и «свободных искусств», где преподавались точные науки и тон задавал знаменитый Френсис Бекон, после потери должности лорда-канцлера целиком посвятивший себя наукам). По заключении Рижского мира партии студентов были направлены в Германию, в первую очередь в Гельмштадт, где был университет, пользовавшийся в то время большой славой. Во главе профессоров стоял Каликст, слывший за великого протестантского теолога. Немецкие князья заискивали перед могущественным восточным императором, и расходы на содержание греческих студентов принял на себя сам герцог (Брауншвейг-Вольфенбюттельский). Отметились питомцы Кирилла и в Тюбингене. Тюбингенский университет того времени был прибежищем самого строго лютеранизма, доходившего до большой нетерпимости. С точки зрения тюбингенских теологов, не только католики, но и кальвинисты и криптокальвинисты рассматривались как еретики и враги религиозной истины. О некоторых из этих теологов, например Луке Озиандере, принимая во внимание их неукротимый фанатизм, говорили тогда, что на них Дух Святой сошел скорее в виде ворона, чем голубя. Тем не менее этот тюбингенский фанатизм не простирался на Греческую Восточную церковь. Из альбома возглавлявшего греков Митрофана Критопула видно, что даже сам Лука Озиандер не преминул наименовать здесь греческого иеромонаха dominus amicissimus et honorandissimus (господин возлюбленнейший и заслуживающий почитания в высшей степени). В Тюбингене Критопул устроился очень удобно. Он содержался за счет герцога Вюртембергского. Мало того, он и его питомцы были допущены в так называемый collegium illustre, превосходный пансион, в который принимались и в котором содержались юноши из высокопоставленных и благородных семейств, прибывшие в Тюбинген для слушания лекций в здешнем университете. Впоследствии Критопул особым письмом благодарил великодушного герцога за особенное внимание к себе. В этом письме Митрофан Критопул, благодаря за все, что сделано для него герцогом, много говорит о тех удобствах, какие были доставлены ему во время путешествия от Штуттгардта до Страсбурга, куда он отправился после посещения Тюбингена. По словам греческого путешественника, герцог приказал дать ему лошадей до самого Страсбурга; на дороге везде его принимали с такой любовью и предупредительностью, по распоряжению герцога, что путешественнику даже хотелось, чтобы дорога до Страсбурга была продолжительнее обыкновенного; ибо ему казалось, что он не в пути находится, а великолепно проживает во дворце. Позднее, после вторжения испанцев, русские и греческие студенты в Германии добровольцами сражались в войсках протестантов. И наконец по урегулировании отношений с Голландией Лейденский университет стал еще одним пунктом, куда поехали греческие и славянские учащиеся. Преследуя просветительские цели, Кирилл заботился о подготовке на западе инженеров, врачей, архитекторов, кораблестроителей и фортификаторов ничуть не менее, а может даже и более, чем о подготовке богословов. Наращивание военной мощи империи патриарх почитал важнейшей целью. Свои мотивы он однажды выразил предельно четко «Теперь должно решиться будущее христианского мира: из гигантской борьбы должен выйти победителем или папизм, или протестантство. Победа папистов будет означать господство династии Габсбургов над Европой. Еще на нашей памяти флоты католических держав стояли в Эгейском море, а армии – на Дунае (1622). Нотара некогда говорил: лучше видеть в Константинополе турецкую чалму, чем латинскую тиару, я же скажу: лучше всеми силами помочь протестантам, чем увидеть повторение 1204 года».
georg: Продолжение. Начало здесь. Будучи страстным греческим патриотом, Кирилл мечтал о восстановлении Ромейской империи в границах Феодосия Великого, для чего по его мнению должны были быть использованы ресурсы России. Именно этой мечтой патриарха воспользовалась голландская агентура в Константинополе. В 1625 в Амстердаме было решено послать способного человека в Константинополь с целью привлечь патриарха, а через него и императора, к союзу с Нидерландами. Разумеется, в этом случае было принято в расчет и то, что было известно в Голландии о Кирилле Лукарисе. Выбор пал на лицо очень способное, ловкое, очень просвещенное и знакомое с греческим языком, — на женевца Антона Лежера; он был отправлен в Константинополь в качестве пастора при голландском посольстве, во главе которого стоял Корнелий Гаген, жаркий приверженец кальвинизма. Тотчас по прибытии Лежера в Константинополь между ним и патриархом Кириллом установились самые тесные отношения. Может быть, не проходило дня, когда друзья не встречались бы и не вели философские беседы. В весеннее время Кирилл нередко отправлялся на очаровательные берега Босфора, приглашая с собой Лежера и своего секретаря священника Иоанникия, где и устраивалось оживленное пиршество. Нет сомнения, главное содержание бесед православного патриарха и протестантского пастора составляли вопросы религиозного свойства. Но естественно Лежер не терял из вида главной цели. Убеждая патриарха, что победа Габсбургов угрожает безопасности православной империи, он в то же время представлял, какие огромные выгоды принесет Ромее завоевание Египта, дающее прямой выход в Океан для торговли с Востоком. Патриарх в свою очередь внушал те же мысли императору, все больше увлекая своего бывшего ученика. Единства по данному вопросу в Роме не было. Война в Атлантике и Индийском океане, сделавшая зело небезопасным для голландцев путь в Индию вокруг Африки привела к тому, что голландцы все больше стали обращаться за шелком и некоторыми другими товарами в Новгород, купеческие компании которого вступили в соглашение с греческими торговыми домами Константинополя. Рост доходов от этой торговли только стимулировал интерес фанариотских кругов к идее захвата Египта, который позволил бы оседлать транзитную торговлю с Востоком, перенаправив товаропоток из Индийского Океана на Балтику по древнему пути «из варяг в греки». Но были среди греческого купечества так же круги, установившие выгодные торговые отношения с Испанией – прежде всего на продаже туда леса и «корабельных товаров» из России. И наконец главный военный авторитет империи, князь Скопин-Шуйский, был противником войны с Испанией. Скопин считал главным геополитическим противником империи Великий Иран, война с которым по его мнению являлась лишь вопросом времени. В случае весьма вероятного союза Испании с Ираном империя сможет вести лишь сугубо оборонительную войну без всяких перспектив. Император, склоняясь на сторону Кирилла, вел деятельную подготовку к войне на море. Условием успеха египетской экспедиции было наличие флота, способного отнять у испанцев господство в восточной части Средиземного моря. Поэтому с 1626 года все наличные ресурсы были брошены на усиление флота. Голландия, не смотря на сложное положение, помогала в этом всемерно, присылая инженеров-кораблестроителей и снаряжение, обучая волонтеров (греческие морские офицеры служили на кораблях Хейна). Но все же возможно император так и не решился бы на египетскую экспедицию, если бы в 1629 году не представился великолепный случай одним ударом «нейтрализовать» Иран.
Вольга С.лавич: georg пишет: выгодные торговые отношения с Испанией – прежде всего на продаже туда леса и «корабельных товаров» из России. Лес уберите - испанский лес куда лучше русского, лучшие британские ЛК строились из испанского дуба. В принципе могли поставлять пеньку, если успели развести конопляные плантации.
okami11: Ув. Georg с удовольствием прочёл Ваш таймлайн, но у меня появились некоторые вопросы: 1. Остались ли у Англии какие-нибуть владения на континенте после англо-голланской войны 1614 г.? 2. В этой АИ не произошло унии Испании и Пртугалии, как здесь развивались события в Японии и Китае при более слабой Португалии? 3. В этой АИ Великий Иран станет одним из главных игроков в Индийском океане или флот его не интересует? И последнее - это же всё таки АИ и Валленштейн не обязательно заболеет сухоткой, и сможет возникнуть Чешско-Бранденбуржское королевство которое хоть и не поглотит всю Польшу, но при её разделе вполне может отхватить Зап. Галицию с Краковом.
georg: Вольга С.лавич пишет: Лес уберите - испанский лес куда лучше русского, лучшие британские ЛК строились из испанского дуба. Принято. okami11 пишет: Остались ли у Англии какие-нибуть владения на континенте после англо-голланской войны 1614 г.? Нет. okami11 пишет: В этой АИ не произошло унии Испании и Пртугалии, как здесь развивались события в Японии и Китае при более слабой Португалии? Аналогично РИ. В РИ Испано-Португальская уния на события на ДВ почти не повлияла. Захват Голландией опорных пунктов в Индонезии прошел как в РИ, так же Голландия отобрала у Португалии Малакку и Зондские острова. okami11 пишет: В этой АИ Великий Иран станет одним из главных игроков в Индийском океане или флот его не интересует? Флот не интересует. У Ирана вообще военно-морская традиция отсутствует. Торговое же мореплавание прикончили португальцы еще в начале XVI века. Создать сильный флот Иран мог бы только при помощи какой-либо европейской державы, но дураков нет. okami11 пишет: это же всё таки АИ и Валленштейн не обязательно заболеет сухоткой Думал долго, прикидывая и так и эдак. Решил что в данной АИ все же заболеет
Крысолов: (настойчиво) Продолжение давай!
okami11: Если уважаемый автор хочет чтобы местная "Тридцатилетняя" война пылала по всему миру предлагаю Испании и её Восточно-Индийской компании поддержать вооружением и инструкторами Симанобарское восстание католиков в Японии, т.к. сёгунату помагали голландцы (артиллерийский обстрел замка Хара с суши и моря). К тому же японцы планировали захват Филлипин. В результате может образоватся католическое княжество на Кюсю под испанским протекторатом, и породит большее сотрудничество сёгуната с голландцами и англичанами, и гораздо раньше откроет Японию .
Бивер: okami11 пишет: поддержать вооружением и инструкторами Симанобарское восстание католиков в Японии Интересный ход. Это выдвинет на первый план Амакуса Сиро. Крайне интересный персонаж. О нём до сих пор в Японии легенды ходят, говорят он обладал поистине невероятной харизмой, производил на слушателей гипнотическое воздействие. В сегунате его боялись до ужаса. Боялись того, что он с лёгкостью обращал из синтоизма и буддизма в христианство сотнями. После его смерти христианство запретили под страхом смертной казни до 1873 г. Если он останется жив и запрета христианства не будет... да, развилка получается крайне интересной.
Сталкер: Вольга С.лавич пишет: Лес уберите - испанский лес куда лучше русского, лучшие британские ЛК строились из испанского дуба. В принципе могли поставлять пеньку, если успели развести конопляные плантации. georg пишет: Принято. Обсуждали же вроде бы. Испания своими мануфактурами очень скоро изведет свои леса. Как и в РИ. Поэтому русский лес актуален.
georg: Сталкер пишет: Испания своими мануфактурами очень скоро изведет свои леса. Не то что изведет, а придется беречь. Но коллега писал о корабельном лесе, а для него по любому будут сохранять заповедные леса и в Испании, и в Африке (Атлас). А вот на прочие нужды лес могут и импортировать, но проще из Америки. Бивер пишет: да, развилка получается крайне интересной Изучим вопрос До 1637 еще далеко.
georg: Крысолов пишет: Продолжение давай! Ну, много сейчас не могу. Но попробую Последние годы правления шах Аббас Великий провел «укрепляя империю». Страна процветала. Города разрастались, торговля набирала обороты, вымуштрованные войска одерживали блестящие победы. На востоке Аббас разгромил узбекских Аштарханидов и в 1625 хан Бухары признал себя вассалом Ирана и согласился на выплату ежегодной дани. Через год та же судьба постигла и Хиву. На западе Аббас пожаловал большую часть Сирии (вилайет Дамаск) во владение арабскому эмиру Маана Фахр-ад-динуII, основав таким образом в Сирии вассальное государство арабов-шиитов. При поддержке иранских войск Фахр-ад-дин подчинил ряд арабских племен сирийской пустыни. По замыслу Аббаса Мааниды должны были играть ту же роль, что и Лахмиды во времена Сасанидов, и поддерживая Фахр-эд-дина, шах готовился вернуть священные города ислама Медину и Мекку в лоно шиизма. На востоке Аббас стремился выйти на древние границы Ахеменидов, отняв у Моголов Кабул и Газну, но в последней войне ему пришлось довольствоваться Кандагаром. Смерть в 1627 году шаха Великих Моголов Джехангира дала возможность Аббасу предпринять новую попытку завоевания Кабула. Новому шаху Индии Шах-Джахану сразу же после вступления на престол пришлось вести борьбу с мятежными феодалами – сначала раджа Бундела объявил себя независимым правителем, а затем восстал Хан Джахая, один из любимцев покойного Джехангира, наместник Ахмаднагара. Аббас, решив что настал удобный момент, снарядил для похода на восток огромную армию, во главе которой встал один из славнейших его полководцев Амиргуну-хан. Сам шах из-за болезни не смог принять участие в походе. Аббас отправился лечится в Мазендеран, где и скончался в самом начале 1629 года в возрасте всего 54 лет. Еще пол-года назад болезнь шаха вызвала фрагментацию иранской элиты на партии. Старший сын падишаха скончался при жизни отца «при неясных обстоятельствах». Согласно старинным обычаям тюрков наследовать трон должен был следующий сын шаха – Худабенде-мирза. Однако Аббас прочил в наследники внука – сына покойного царевича шах-заде Сефи-мирзу. Старинная тюркская знать поддерживала Худабанде, но знать эта при Аббасе утратила ведущие позиции в Эраншахре, уступив их персидскому чиновничеству и офицерскому корпусу регулярной армии. Эти «новые люди» и стояли у власти на момент смерти Аббаса. Как известно, первоначальным ядром будущей постоянной армии Ирана послужил корпус принявших ислам грузинских эмигрантов, руками которых юный Аббас вырезал мятежных кизилбашских ханов в Казвине. Фактическим создателем постоянной армии Ирана был грузин Аллаведи-хан – омусульманившийся картлийский князь из рода Ундиладзе. С помощью европейских наемных офицеров, возглавляемых братьями-англичанами Антоном и Робертом Шерли, Аллаверди-хан некогда подготовил первый корпус иранских мушкетеров-тюфенкчи. Аллаверди-хан был первым командиром гвардейского корпуса и беглербегом столичной провинции Исфахана, им были построены в Исфахане базары и караван-сараи. Престарелый хан умер около 1620 года, оставив двух сыновей – Имамкули-хана Ундиладзе, который был беглербегом Фарса и Кермана (европейцы именовали его «вице-королем»), и Дауд-хана Ундиладзе, которого Аббас назначил беглербегом Карабаха и Ширвана. При этом юный младший сын Аббаса Худабенде-мирза был отдан на воспитание Имамкули-хану. Таким образом братья Ундиладзе оказались в лагере сторонников Худабенде и вынуждены были блокироваться с тюркской племенной знатью, жаждавшей возвращения в Иран старых порядков. Аббас подозревал неладное, но не воспринимал свою болезнь в серьез, и не успел принять меры против возможных осложнений. В момент смерти Аббаса власть в Исфахане держал «триумвират» высших вельмож последних лет его царствования – великий визирь Бежан Бахаддин (перс), командующий корпусом «гулямов» Фируз-бей (лур), и беглербег Исфахана Ростом-хан – так же омусульманившийся грузин, причем царевич из рода Багратиони. Они немедленно привели в исполнение завещание Аббаса, провозгласив Сефи-мирзу шаханшахом Ирана и ан-Ирана Сефи I. Но в Ширазе Имамкули-хан отказался присягнуть новому шаху и провозгласил своего воспитанника Худабенде-мирзу шахом Ирана. На первый взгляд шансов на победу у Имамкули-хана было мало. Но его поддерживал его брат Дауд-хан, беглербег Гянджи-Карабаха, ряд тюркских ханов, и главное – командовавший воюющей против Моголов армией Амиргуну-хан так же был сторонником Худабенде. Меж тем как Фируз-бей двинулся в Фарс подавлять мятеж, а Имамкули-хан, отправив Худабенде-мирзу в Ормуз, оборонялся на горных перевалах, Дауд-хан развернул в Азербайджане знамя мятежа. Он поднял ряд кизилбашских племен. Однако для победы над гвардейским корпусом покойного Аббаса необходима была регулярная пехота, каковой у мятежников не было. Тогда Дауд-хан обратился на историческую родину – в Грузию, где братья Ундиладзе сохраняли обширные родственные связи, и где имелась небольшая, но отлично подготовленная русскими офицерами-инструкторами армия, созданная Георгием Саакадзе. Правда самого Саакадзе в Грузии уже не было – царь Луарсаб II рассорился со своим амбициозным шурином и выслал его из страны, после чего Саакадзе выехал в Константинополь, и был принят генеральским чином на императорскую службу. Но качество войск от этого не страдало, а царь Луарсаб зело благосклонно принял предложение Дауд-хана Ундиладзе, по которому в обмен на помощь Грузия должна была получить вилайет Карс и часть Ереванского ханства. Все же царь обратился за санкцией к верховному сюзерену в Константинополь и получил молчаливое одобрение – междуусобная война в Иране как нельзя более соответствовала пожеланиям императора и патриарха. Грузинам было даже придано русское артиллерийское подразделение с десятком полковых пушек, прибывшее морем из Астрахани в контролируемое Дауд-ханом Баку. В начале 1630 года Дауд-хан, соединившись с царем Луарсабом, захватил Тебриз. Тогда Фируз-бей, к этому времени уже овладевший Ширазом и загнавший Имамкули-хана в Ормуз, с гвардейскими частями выступил на север. При Саве состоялось генеральное сражение, в котором грузинская пехота выдержала основной удар шахских войск. Легкая артиллерия выкашивала ряды персидской пехоты, в бреши в строю врубилась конница Дауд-хана, центр армии Фируза был прорван и она обратилась в бегство. Тюрки, ненавидевшие шахских «тюфенкчи» на большом расстоянии преследовали и рубили бегущих, довершив полный разгром армии Сефи I. Дауд-хан и Луарсаб стремительно двинулись к Исфахану.
Magnum: georg пишет: шах готовился вернуть священные города ислама Медину и Мекку в лоно шиизма И в солнечном храме Софии, что Веры и Мудрости мать, согласно учению Шии молитвы придется читать. Над Меккой, где подлый черкесец гоняет свои патрули, поднимется мой полумесяц во славу халифа Али! (С)
georg: Magnum пишет: И в солнечном храме Софии, что Веры и Мудрости мать, согласно учению Шии молитвы придется читать
Крысолов: Аббасу бы подольше прожить...
Magnum: Крысолов пишет: Аббасу бы подольше прожить... А я его до Балтийского моря довел.
Читатель: georg пишет: Аббас Великий Аббас Акбар!
LAM: Георг, извините, перечитывал вас и наткнулся на курфюрста Бранденбургского Генриха Гогенцоллерна. А кто это такой? Введенный вами вымышленный пкерсонаж? В реале в те времена курфюрстом был Георг Вильгельм, отец "великого курфюрста" Фридрих Вильгельма. Или я что то в вашем таймлайне просмотрел?
Вольга С.лавич: georg пишет: грузин Аллаведи-хан Это он ввёл обычай алеверды?
georg: LAM пишет: курфюрста Бранденбургского Генриха Гогенцоллерна. А кто это такой? Введенный вами вымышленный пкерсонаж? В реале в те времена курфюрстом был Георг Вильгельм Это называется банально "переклинило". Имел в виду именно Георга Вильгельма, и пользовался источниками, где его имя прописано черным по белому не раз, а при написании в мозгу осело "Генрих". Возможно коллизия между моим ником "Георг" и отчеством "Генрихович". Вольга С.лавич пишет: Это он ввёл обычай алеверды? Нет
georg: В мае 1630 года Ундиладзе вступили в Исфахан и посадили на трон Худабенде-мирзу. Шах Сефи и его военачальники бежали на северо-восток, в Хорасан. Сефи вместе с великим визирем Бахаддином и Фируз-ханом прибыли в Герат, где беглербег Хорасана, возвышенный покойным Аббасом Заал-хан уже собрал все силы, какие только можно было собрать, для защиты законного шаха. Хорасан при уничтожении господства кизилбашей в правление Аббаса стал наиболее национально-иранской провинцией – местные тюркские феодалы оказали наиболее упорное сопротивление политике шаха и были выселены в Анатолию. Хорасан давал наибольшую часть солдат – «сарбазов» - в полки тюфенкчи, а местная иранская знать, возвышенная Аббасом, готова была всеми силами драться за новый порядок. Амиргуну-хан в 1629 неудачно осаждал Кабул и Газну, не очень стремясь их взять, и осенью отвел войска в Систан. Здесь, получив в июне 1630 весть о захвате Исфахана братьями Ундиладзе, он объявил присягу новому шаху Худабенде, и отослал известие об этом в Исфахан, где Ундиладзе решили быстро дожать свергнутого шаха. Дауд-хан выступил в поход в Хорасан, меж тем как царь Луарсаб вернулся восвояси. Но Амиргуну-хан не учел, что большая часть его армии состоит из войск «нового строя», солдаты и офицеры которых отнюдь не желают возвращения господства кизилбашских ханов. Среди офицеров возник заговор, возглавленный персидским военачальником Сиявуш-ханом. Ночью проникнув во дворец в Заранге, заговорщики отрубили голову Амиргуну-хану и арестовали его соратников. Утром тюркские части под дулами орудий поднятых заговорщиками полков тюфенкчи принесли присягу шаху Сефи и признали главнокомандующим Сиявуш-хана. Сиявуш двинулся к Герату и соединился с Заал-ханом. Армия Сефи под Нишапуром обрушилась на войско Дауд-хана Ундиланзе, которое было разбито наголову, и отрубленная голова младшего Ундиладзе на блюде была поднесена шаху. Сефи I выступил к Исфахану. Об этих событиях в Константинополе узнали слишком поздно.
georg: Зима 1629-30 годов стала периодом глобальных дипломатических интриг по всей Европе – настоящей дипломатической войны. Ришелье, плел обширную сеть, которая должна была увенчаться созданием мощной антигабсбургской коалиции. Покупка Гвианы завершилась тайным договором Франции с Голландией. 23 января 1630 года был подписан тайный франко-шведский договор, по которому Франция обязалась ежегодно выплачивать Швеции на протяжении пяти лет миллион ливров в обмен на постоянное пребывание в Германии в течение этого срока 30-тысячной шведской армии и уважение католического вероисповедания во всех районах дислокации шведов. В Константинополь был направлен барон де Курменен, которому было поручено оказать всяческую поддержку голландскому послу Гагену. После этого Франция перешла к активным действиям. 29 декабря 1629 года Арман Жан де Ришелье покидает Париж верхом, в боевых доспехах под сутаной, в шляпе с перьями, со шпагой на боку и пистолетами на седельной луке. 29 марта 1630 года французская армия овладевает крепостью Пиньероль, имеющей важное стратегическое значение: оттуда открывались пути на Милан, Геную и Швейцарию. Вслед за тем французы вступили в Монферрат и посадили в столице герцогства Асти законного наследника земель Монферрата Карла Эммануила де Невера. В это время переброшенная из Германии испанская армия (примерно половина ранее сосредоточенных в Германии испанских войск) уже вступала в Ломбардию через Вальтелину. Возглавлял ее сам Спинола – теперь, когда в Германии необходимо было вести переговоры с князьями и умиротворять империю, король Филипп IV решил, что принц из дома Габсбургов будет более соответствовать положению испанского главнокомандующего в Германии, и назначил на эту должность эрцгерцога Леопольда. Старому же маршалу была поручена «мантуанская операция». Впрочем и оставшаяся в Германии испанская армия, сосредоточенная в Рейнланде, могла при необходимости вторгнуться во Францию через Люксембург. 12 апреля при Касале произошло первое боевой столкновение между французскими и испанскими войсками, где Спинола нанес поражение корпусу Лафорса. После этого Касаль был взят в тесную осаду испанскими войсками. Не дремала и дипломатия Испании, которую возглавлял знаменитый «покоритель Венеции» маркиз де Бодемар. Через свою агентуру, разбросанную по всей Европе, он своевременно узнал как о союзе Швеции с Голландией, так и о подозрительных военно-морских приготовлениях в Константинополе. Уяснив масштабы опасности, Бодемар забил тревогу. 10 апреля 1630 года в Эскуриале состоялось совещание с участием короля и Оливареса. Ознакомив собравшихся с «агентурными данными», Бодемар представил им план действий.
georg: Согласно его предложениям, следовало немедленно примирится с Францией, даже если придется уступить мантуанские владения Карлу-Эммануилу. Высвободившиеся войска следовало разместить в Неаполитанском королевстве на случай осложнений с Россией. Впрочем главным рычагом сдерживания России должна была послужить сильная эскадра, которую следовало послать на восток для прикрытия Египта. И разумеется заключить союз с Ираном, чего будет вполне достаточно для нейтрализации России (о победоносном мятеже Ундиладзе в Мадриде еще не знали). Что касается действий в Германии – следует со дня на день ожидать вступления шведов в Померанию, и опасность этого противника не стоит недооценивать. Против него придется перебрасывать войска Лиги, что почти гарантирует срыв победоносного вторжения в Голландию. Во избежание неблагоприятного развития событий Бодемар предложил примирится с Чехией на условиях уступки Австрии завоеванных ею земель – Моравии и большей части Силезии – и низложения Фридриха Пфальцского с чешского трона. Чехия крайне разорена войной, к Фридриху, втянувшему страну в эту войну, там не питают горячей привязанности, и с радостью склонятся к миру – всем ясно, что еще одна военная кампания на территории Чехии приведет к ее полнейшему разорению. Чешскую корону нужно предложить Валленштейну. Этот честолюбец с радостью примет подобное предложение, а низложив Фридриха и захватив его корону, автоматически станет во враждебные отношения к Фридриху и его союзникам. В этой ситуации если не поддержка (каковой трудно ожидать от разоренной страны), то нейтралитет Чехии будет гарантирован, а сам Валленштейн как король Чехии и имперский курфюрст с неизбежностью станет приверженцем императора Фердинанда. Благодаря примирению с Чехией высвободится в полном составе армия Австро-Венгрии. Часть ее необходимо двинуть в Бранденбург для отражения шведского вторжения, подкрепив ее половиной войск Лиги (меж тем как другая половина войск Лиги начнет наступление от Мюнстера в Голландию). В то же время необходимо предложить союз королю Польши, и двинуть часть австро-венгерских войск для соединения с поляками и вторжения в Западную Пруссию, что заставит шведов раздробить силы. После бурного обсуждения план Бодемара был принят. Войска, корабли, дипломаты и деньги сверхдержавы снова пришли в движение по всей Европе.
georg: Уже в конце апреля испанский посол, венецианец Контарини явился в Прагу и сделал великому гетману «предложение, от которого невозможно отказаться». Валленшетейну была предложена финансовая и даже военная помощь в захвате чешской короны и узаконение ее при помощи вновь избранного императора Фердинанда. Взамен требовалась уступка завоеванных Австро-Венгрией областей и признание Фердинанда императором. После недолгих колебаний Валленштейн принял предложение, и созвал в Праге сейм. Добиться большинства в нем не составляло большого труда – силы королевства были совершенно истощены трехлетней героической борьбой с превосходящим противником. Большая часть страны была дочиста разорена рейдами свирепой венгерской и хорватской конницы, торговля прекратилась, денег на содержание войск не было. Большинство дворянства и горожан жаждало мира любой ценой, а авторитет Валленштейна в стране был огромен. Что касается армии, то ее костяк составляли наемные части, лично преданные Валленштейну и именовавшие его «отцом». Поэтому «великому гетману» с помощью блестяще поставленной агитации и силового давления удалось достаточно быстро достичь результата. В мае сейм низложил Фридриха Пфальцского с чешского трона и избрал королем Валленштейна под именем ВацлаваV. Был заключен мир с Австро-Венгрией, согласно которому граница устанавливалась по старому договору Матьяша Хунъянди с Иржи Подебрадом (Моравия и большая часть Силезии с Вроцлавом отходили Австро-Венгрии), а Фердинанд признан императором. После этого новый король распустил большую часть войск (солдат последних наборов, сохранив в строю костяк своих кадровых наемников) и немедленно начал принимать энергичные меры к восстановлению разрушенного хозяйства страны. Меж тем в мае 1630 Густав Адольф во главе своей армии вступил из западной Пруссии в Померанию. В Штеттине при голландском посредничестве был подписан договор с герцогом Богуславом и ландтагом Померании, согласно которому король Швеции признавался наследником герцогства. После этого Густав Адольф двинулся в Бранденбург, причем изгнанный курфюрст Георг Вильгельм сопровождал шведскую армию. Противостояла шведам 30-тысячная армия Лиги возглавляемая баварским генералом Фликом. Однако войска Флика, разбросанные гарнизонами по оккупированным Бранденбургу, Мекленбургу и Гольштейну, не могли быстро соединится. Флик вынужден был отходить к Эльбе, а Густав Адольф, захватив инициативу, в июне очистил почти всю территорию Бранденбурга от войск Лиги и вступил в Берлин, где водворил курфюрста Георга Вильгельма. В это же время корпус немецких протестантов, вернувшихся из Дании, освободил Мекленбург, а остатки датских войск снова заняли Гольштейн. К июлю Заэльбье было очищено от католических войск. Известие о коронации Валленштейна и выходе из войны Чехии, на территорию которой Густав Адольф предполагал двинуться далее, было серьезным ударом для протестантского командования. Густав Адольф узнал, что австро-венгерская армия Паппенгейма вступила в Саксонию для соединения с Фликом и действий против шведов. В то же время 20000 австро-венгерских солдат под командованием графа Галласа из Силезии вступили в Великую Польшу и двинулись к границам Западной Пруссии. В Гнезно Галлас соединился с королем Сигизмундом, которого сопровождало «кварцяное войско», возглавляемое гетманом Конецпольским, и частные полки нескольких магнатов. Официально Речь Посполитая не возобновляла войны со Швецией – король начал военную кампанию в Пруссии по собственной инициативе, рассчитывая после первый успехов убедить сейм возобновить войну. Не лучше для Густава Адольфа были и известия с севера, где Христиан IV пришел в бешенство, узнав о переходе «померанского наследства», на которое он сам претендовал, к Швеции. Король немедленно начал переговоры, и в июле Дания заключила мир, признав Фердинанда императором и сохранив Гольштейн. В сложившейся ситуации Густав Адольф перешел к обороне, и немедленно запросил помощи из Москвы, ссылаясь на прошлогодний договор, по которому Швеция и Россия гарантировали друг другу свои завоевания у Польши. Сам король, оставив в Бранденбурге большую часть своей армии во главе с генералом Врангелем, поспешил прикрыть Западную Пруссию, выступив туда всего с 18000 солдат.
georg: В Константинополе в общем готовились к войне с начала 1630 года. Весной была объявлена мобилизация 4 западных разрядов – Новгородского, Смоленско-Белорусского, Киевского и Болгарского. Кроме того Московскому стрелецкому корпусу был объявлен поход на юг, к Царьграду. В начале августа две армии – северная под командованием Михаила Борисовича Шеина, и южная – гетмана Сагайдачного – сосредоточились в Полоцке и Владимире-Волынском, после чего Речи Посполитой и ее королю был предъявлен ультиматум о немедленном прекращении военных действий в Пруссии. Меж тем Густав Адольф, прибывший в Пруссию, занял позицию в районе Мариенвердера, соорудив защищенный валами и палисадами укрепленный лагерь на берегу Вислы. 18 августа Галлас атаковал укрепленный лагерь Густава перед Мариенвердером. Здесь впервые австрийцам пришлось почувствовать, что они имеют дело с великой артиллерийской державой – австро-венгерские войска не смогли выдержать массированного огня шведских батарей и пришли в расстройство, после чего были смяты кавалерией генерала Баудиссена и отброшены. Конецпольский, контратаковав польской кавалерией, сбил шведов с поля боя и загнал обратно в лагерь. Шведская пехота так и не вышла из-под прикрытия укреплений – Густав Адольф удовлетворился удержанием данной позиции и ждал, будучи уверенным в помощи России. В Польше еще слишком хорошо помнились недавние подвиги казаков и татар, и сейм проявил большую уступчивость. Король Сигизмунд вынужден был подтвердить Альтмаркский договор, а Густав Адольф в свою очередь сделал уступки польской шляхте, смягчив таможенный режим на Висле. 20 сентября сейм в Варшаве принял решение о нейтралитете Речи Посполитой. Галлас двинулся обратно в Силезию, где получил приказ выступить в Венгрию для прикрытия Трансильвании от сосредотачивающихся в Валахии ромейских войск. Папенгейм, в августе прибыв со своей армией к Эльбе и соединившись с Фликом, перешел Эльбу и снова вторгся в Бранденбург. Врангель перед лицом превосходящего противника вынужден был уклонятся от боя и отходить. 15 августа Берлин снова был захвачен католиками. После этого Паппенгейм осадил 3000 шведов в крепости Ней-Бранденбург. Шведы оказали ожесточенное сопротивление, и продержались почти месяц. Завладев крепостью 19 сентября 1630 г., армия католиков повернула к Магдебургу. Сообщения их войск с базой в Южной Германии оказались под угрозой ввиду того, что большой торговый город Магдебург, господствующий над средней Эльбой, восстал против императора и упорно противостоял осаждавшим его войскам Флика. Магдебургские горожане пригласили в качестве коменданта шведского офицера Фалькенберга и, надеясь на скорый приход самого короля, отклонили требования Флика о сдаче. Стены рушились под огнем 86 осадных орудий. К концу сентября пали все внешние укрепления города. Вслед за этим Паппенгейм овладел разрушенным пригородом Магдебурга — Нейштадтом — на левом берегу Эльбы и стал оборудовать здесь мощные артиллерийские позиции. Густав Адольф в начале октября выступил обратно в Померанию, где соединился с Врангелем. В октябре они взяли штурмом Нейбранденбург и снова овладели Берлином. Флик, опасаясь, что шведы могут явиться в любой момент, хотел уже прекратить осаду Магдебурга, но Паппенгейм уговорил его попробовать напоследок штурмовать. Его нетерпение разделяло большинство солдат и офицеров. Они сильно изголодались и оборвались за время осады, разграбление богатого города должно было вознаградить за все лишения. 17 октября пушки, установленные на валах Нейштадта, начали бомбардировку Магдебурга. К вечеру 19 октября обстрел стих. На рассвете, когда магдебургские ополченцы, обманутые мнимой пассивностью врага и утомленные ночным бдением, стали покидать свои посты на стенах и расходиться по домам, Паппенгейм, выступив на, час раньше срока, намеченного для общего штурма, ворвался со своими людьми в город. Как раз в эту минуту городской совет, еще не зная о штурме, принял решение сдать город. Едва распространилась весть, что враг в городе, комендант Фалькенберг бросился ему навстречу и был убит в самом начале боя. Прорвавшись через весь город, Паппенгейм ударил в спину защитникам южной стороны. К часу дня весь Магдебург был в руках католиков. Озверевшие солдаты не щадили никого. В разгар боя город вспыхнул сразу в нескольких местах. Флик тщетно пытался организовать тушение, пожары разрастались в сплошное море огня. Магдебург сгорел дотла, сохранилось лишь здание собора в центре города, куда сбежалось несколько сотен уцелевших жителей. Получив известие о падении Магдебурга, Густав Адольф прекратил наступление на юг в виду осенней распутицы, и расположился в Бранденбурге.
georg: На западе в это же военные действия разворачивались следующим образом. В мае Альдрингер, которого Максимилиан Баварский назначил главнокомандующим, с 30-тысячной армией Лиги вторгся в на территорию Голландии из Мюнстера. В то же время на юге эрцгерцог Леопольд во главе испанской армии обложил сильнейшую крепость Нидерландов на юге – Маастрихт. Голландцы, собрав максимальное количество войск и получив помощь из Англии (в которой перспектива завоевания Нидерландов Габсбургами вызвала ужас) решили оборонятся за железным кольцом крепостей, воздвигнутых еще при Морисе Оранском на границах. При этом решено было уклонятся от генерального сражения, оказывая по возможности помощь осажденным крепостям. Альдрингер вторгся в Нидерланды с наиболее слабо защищенной стороны - с запада – и добился больших успехов. В июле он захватил столицу провинции Овериссел – город Зволле – и вышел к заливу Зедерзее. Вслед за тем Альдрингер двинулся на юг, вторгся в Гельдерн и осадил Зютфен. Однако к этому времени, пользуясь пассивностью испанцев на юге, Сольмс смог сосредоточить в Гельдерне почти всю полевую армию Нидерландов. Спасти Зютфен Сольмс не успел, однако попытки Альдрингера переправится через Эссель и развить наступление на запад были отбиты в конце августа – начале сентября в серии боев на Эсселе, где голландцы действовали опираясь на оперативно воздвигаемые земляные укрепления и при поддержке вооруженной артиллерией речной флотилии. Понеся значительные потери, Альдрингер вынужден был отойти на зиму в Овериссел. Испанская армия эрцгерцога Леопольда согласно плану кампании должна была двинуться в Брабант и выйти к Антверпену. Однако этот план с самого начала был сорван конфликтной ситуацией с Францией. Все лето 1630 года в Италии тянулись переговоры, перемежаемые военными действиями. Французская армия, сосредоточенная в Шампани, угрожала флангу наступающих в Нидерланды испанцев. В этой ситуации Леопольд не решился вторгнуться вглубь страны, оставив в тылу столь мощную крепость как Маастрихт. Испанская армия осадила его, но Маастрихт, представлявший собой последнее слово голландского военно-инженерного искусства, пришлось осаждать по всем правилам целое лето, в то же время оглядываясь на французов. Только в конце сентября Маастрихт капитулировал. Таким образом успехи испанцев в этой кампании ограничились оккупацией Лимбурга. В Италии в мае Спинола осадил крепость Касаль в Монфератте, где засел французский корпус маршала де Туара. Чрезвычайно выгодно расположенная крепость была практически неприступна, и Спинола взял ее в тесную блокаду. В то же время между Испанией и Францией велись переговоры. Папа УрбанVIII с целью примирения враждующих сторон послал в район боевых действий помощника нунция Мазарини. Именно тогда Мазарини впервые встретился с Ришелье, который запомнил его. 10 мая 1630 года в Гренобле состоялось совещание с участием ЛюдовикаXIII и Ришелье, на котором решался вопрос о дальнейших действиях. Сюда же прибыл и Мазарини, ставший к тому времени папским легатом. Его предложения сводились к тому, чтобы побудить Францию отказаться от поддержки прав герцога де Невера на Монфератт и вывести войска из Сузы, Пиньероля и Касаля. В обмен Испания соглашалась передать Карлу Эммануилу Мантую. Монфератт, имевший чрезвычайно важное стратегическое положение (владея им, можно было как полностью господствовать над Генуей, так и держать в зависимости Савойю) Испания стремилась удержать за собой. Данное предложение ни в коей мере не могло устроить французскую сторону. Мазарини было заявлено, что у Людовика XIII нет в Северной Италии иных целей, кроме как обеспечить права герцога Мантуанского. Если Мадрид согласится уважать эти права, то король Франции выведет свои войска из этого района. Мирные переговоры начались в Риме. От имени Франции их вели отец Жозеф и Брюлар де Леон. Посредничал на переговорах все тот же Мазарини, курсировавший между Регенсбургом, Веной и Лионом, где находился Людовик XIII и куда часто наезжал из действующей армии кардинал Ришелье. На время переговоров было заключено перемирие, но блокада Касаля испанскими войсками продолжалась. В августе 1630 старик Спинола заболел и скончался в лагере осаждающей армии. Смерть Спинолы несомненно была огромной потерей для Испании. С помощью своих финансовых связей, вербовочных навыков и в особенности блестящего полководческого искусства Спинола твердо держал в руках целую систему военной администрации, простиравшейся из Италии через Рейнские земли к Нидерландам. Он заслужил славу величайшего полководца XVII столетия. Огромная система снабжения и вербовки в Германии, державшаяся в значительной степени на его личных связях, начала давать сбои сразу же после его смерти. 8 сентября, когда срок перемирия истек, Ришелье отдал войскам приказ возобновить военные действия. К 26 сентября войска французского маршала де Лафорса достигли Казале, где мужественно держался гарнизон де Туара. Уже вспыхнула перестрелка, как неожиданно появился всадник, размахивавший свитком. Он кричал: "Мир! Мир! Прекратите!" Это был Мазарини, доставивший маршалу де Лафорсу согласие преемника Спинолы генерала де Кордобы снять осаду цитадели и вывести войска из города без всяких условий. Предъявленное Мазарини мирное соглашение, подписанное в Риме, гласило что Карл Эммануил де Невер на законном основании целиком наследует герцогства Мантую и Монфератт. Причиной уступчивости испанцев было начало полномасштабных военных действий на море между испанским и ромейским флотами.
okami11: Георг, как я понял в этой АИ колонизация Степной Украины проходит близко к Екатерининской в РИ. Не могли бы вы ответить возникли ли крупные города на месте реальных Екатеринослава, Херсона, Одессы и др. Если возникли то как они здесь называются, какие функции выполняют.
Han Solo: (Подумалось тут) Интересно, какие в этом мире будут приключения у Д'Артаньяна и трех мушкетеров?
georg: okami11 пишет: Не могли бы вы ответить возникли ли крупные города на месте реальных Екатеринослава, Херсона, Одессы и др. Если возникли то как они здесь называются, какие функции выполняют. Об этом вроде писалось в предыдущих частях. Херсон как крепость возник еще после второго и окончательного покорения Крыма при Грозном. Название - Ивангород-Южный. Поскольку на севере Нарва превращается в русский город и местный Ивангород сливается с ней, то южный Ивангород к данному моменту таймлайна именуется просто Ивангородом. С развитием торговли по Днепру несомненно превращается в процветающий город. Одесса. Возникает в то же время, когда турецкая крепость Хаджибей захватывается русскими и ей возвращается историческое название, данное ей ее РИ основателем Витовтом - Кочубеев. В отличии от РИ, где он порто-франко и все такое, город так себе, казацкий полковой центр, торговля и ремесло приличные, но не звезда. В дальнейшем, снисходя к возмущениям коллеги Крысолова, планируется после раздела империи с усилением греческого влияния в Ромее возвращение городу РИ названия и стауса порто-франко Екатеринослава покуда нет - данную територию только что изъяли у упраздненного запорожского войска. Но будет непременно. Han Solo пишет: Интересно, какие в этом мире будут приключения у Д'Артаньяна и трех мушкетеров? А это предоставим фантазии читателей .
georg: Счел необходимым для ясности разместить свой комментарий данной темы с "раскольничьего" форума: Den пишет: Достаточно спорный "план Бодемара" План рассчитан на то, чтобы сократить количество возникающих фронтов - при их текущем обилии испанское наступление захлебывается и теряет инициативу. Поясняю свою мысль по "плану Бодемара". В сущности Бодемар предлагал сразу же пойти на уступки по мантуанскому вопросу в начале 1630, отдав Карлу Эммануилу законное наследство, и сосредоточится на разгроме Голландии. Не забывайте, что во Франции на тот момент еще имеется сильная происпанская "партия святош" (некоторым членом которой еще и испанское деньги платятся), возглавляемая лично мамашей короля, и ее влияние еще велико. При быстрой уступке по Мантуанскому наследству Ришелье мог сколько угодно твердить об опасности покорения Габсбургами Нидерландов - "святоши" в свете недавней войны с этими самыми Нидерландами подняли бы страшный шум против защитника врагов и еретиков, и руки у испанцев в Нидерландах были бы развязаны. Однако руководство Испании в свете "головокружения от успехов" пошло на попятный, отказавшись сразу отдать Карлу Эмануилу Монфератт. А для ЛюдовикаXIII сей вопрос приницпиален. В результате перемежаемые переговорами военые действия с Францией продолжились до конца 1630, сорвав план разгрома Нидерландов.
okami11: Будете основывать Екатеринослав предлагаю его назвать Кодаком, в честь порога, или Новым Кодаком, реальный городок севернее Старого Кодака. Georg пишет: А это предоставим фантазии читателей Почему, д'Артаньян вполне реальный человек, и очень активно засветился в РИ, только в 1640-70-е гг.
georg: okami11 пишет: предлагаю его назвать Кодаком, в честь порога, или Новым Кодаком Подходит. okami11 пишет: Почему, д'Артаньян вполне реальный человек, и очень активно засветился в РИ В том и дело, что в АИ его приключения могут быть иными
Бивер: georg пишет: В том и дело, что в АИ его приключения могут быть иными На самом деле было бы неплохо увидеть имя Шарля де Батц де Кастельмор в ваших текстах. Так же ка и имя его двоюродного брата - маршала Пьера де Монтескью д’Артаньян.
georg: Бивер пишет: было бы неплохо увидеть имя Шарля де Батц де Кастельмор в ваших текстах Хм. На http://www.vostlit.info лежат его мемуары. Надо подумать
okami11: Эти так называемые мемуары на самом дели принадлежат перу Гасьена де Куртиль де Сандра, и очень мало имеют общего с реальным д'Артаньяном. Лучше почитайте Жан-Кристиан Птифис "Истинный д'Артаньян" http://fictionbook.ru/author/ptifis_jan_kristian/istinniyyi_d_artanyan/ptifis_istinniyyi_d_artanyan.html#TOC_id2618409
georg: В Константинополе после умиротворения Польши тут же приступили к организации Египетской экспедиции. Голландский посол Гаген и французский де Курменен всеми силами стремились убедить императора ударить по Египту, представляя что другого такого момента не будет – Иран не в состоянии вмешаться, а все сухопутные и морские силы Испании задействованы на других фронтах. Патриарх Кирилл, мечтавший о возвращении в лоно империи Александрии и Иерусалима, всецело поддерживал план удара по Египту, равно как и тесть императора великий логофет Фома Кантакузин, уже заготовивший с крупными купцами-фанариотами проект греческой «Восточно-Индийской компании». Только Скопин-Шуйский скептически относился к данному проекту, предлагая вместо этого воспользоваться ослаблением Ирана и изгнать кизилбашей из Анатолии, но он остался почти в одиночестве. Войска из России перебрасывались в Константинополь, где снаряжалась огромная транспортная и военная флотилия. Во главе десантного корпуса был поставлен родственник императрицы-матери Ксении Захар Богданович Сабуров, имевший опыт крупных десантных операций – он руководил завоеванием Крита в последней войне с Венецией. В августе Сабуров отбыл на Крит для подготовки базы для операции. В Константинополе прекрасно знали о том, что Испания, ведя войну в Атлантике, не может послать в Средиземное море флот, достаточный для достижения превосходства над новым флотом Ромеи, который после осуществления масштабной кораблестроительной программы последних лет почти удвоился. На конец августа флот империи был рассредоточен, как обычно в мирное время, по двум базам – основная, первая эскадра адмирала Кантарадо, базировалась в Кандии на Крите, а вторая эскадра собиралась в Мраморном море, куда подтягивались с Черного моря новопостроенные на русских верфях галеоны и фрегаты. Испанский посол в Константинополе, неаполитанец герцог де Рокка-Романа, быстро оказался в курсе данных приготовлений – опираясь на немалые финансовые ресурсы он сумел организовать в Константинополе целую сеть шпионажа, и уже с начала года уведомил Мадрид о военных приготовлениях. Все его попытки предотвратить конфликт дипломатическим путем нарывались на упорную враждебность патриарха и его влияние на императора, а на делаемые представления посол получал уклончивые ответы. Летом в Константинополе вспомнили старые московские традиции по обращению с иностранными послами, и практически посадили герцога под арест. В августе, когда донесения Рока-Романа стали тревожными, а надежда на союз с Ираном рухнула из-за мятежа Ундиладзе, на восток вместо небольшой сторожевой флотилии была послана более крупная эскадра. Стремясь оправдать надежды португальцев на реванш на Востоке при помощи Испании, Филипп IV отослал почти весь наличный португальский флот в Индийский океан на соединение с эскадрой Морозини. Поэтому, учитывая продолжающуюся морскую войну с Англией и Голландией, в Восточное Средиземноморье возможно было теперь послать из Атлантики эскадру хотя и значительную, но все же слабейшую Ромейского флота. Командующим ей был назначен Мигель де Эспиноса, который сдал атлантическую эскадру младшему флагману Фадрике де Толедо. Эспиноса получил широкие полномочия, право самостоятельно вести переговоры и приказ в случае начала военных действий всеми возможными средствами защищать Египет. В Сиракузах Эспиноса получил последние «агентурные данные». Численность снаряжаемого греками флота и его боевые характеристики произвели впечатление на адмирала, а отличные боевые качества греческих моряков, офицеров и адмиралов он знал по опыту совместного с ними сражения с венецианцами у берегов Крита в прошлую войну. Наличных сил, которыми располагал Эспиноса, явно не хватало для прикрытия Египта. В самом Египте не было значительных войск – только несколько крупных гарнизонов и коптская милиция, и перебросить в Египет подкрепления было неоткуда. Эспиноса понял, что у него для спасения Египта остается только один шанс – внезапно напасть на кандийскую эскадру на рейде и разгромить ее до соединения с прочими силами ромейского флота. Правда война между Испанией и Ромеей, несмотря на напряженность в отношениях, объявлена не была, и будь на месте Эспиносы природный испанский гранд, возможно это и остановило бы его. Но сын крупного галисийского купца (хотя и дворянского происхождения) и бывший пират Эспиноса принимал на вид лишь соображения практического свойства. Приведя эскадру в боевую готовность, Эспиноса выслал вперед отряд быстроходных фрегатов, приказав им захватывать все встречные плавсредства, и отплыл на восток. Ветер благоприятствовал испанцам, а единственный сторожевой греческий корабль, все же заметивший их на дальней дистанции от Крита, был настигнут и взят на абордаж испанскими фрегатами, равно как и несколько торговцев (позднее Захар Сабуров, матерясь, говорил что если бы в Средиземном море оставались казацкие корсары, испанцы век бы не подошли незамеченными). Утром 1 сентября эскадра Эспиносы показалась на виду порта Кандии.
Сталкер: georg пишет: у упраздненного запорожского войска Так! Это-то я и упустил! Это когда его упразднили? И по каким причинам. Ибо при нынешней политической ситуации они должны очень сильно отличаться. okami11 пишет: Будете основывать Екатеринослав предлагаю его назвать Кодаком Кодаком без Нового. Город и будет разрастаться у одноименного форта, построенного поляками. Если же на левом берегу напротив форта, то тогда его название будет Самара, в честь одноименной речки! Да-да, вот такое совпадение географических названий.
Charles: okami11 пишет: Эти так называемые мемуары на самом дели принадлежат перу Гасьена де Куртиль де Сандра, и очень мало имеют общего с реальным д'Артаньяном. Лучше почитайте Жан-Кристиан Птифис "Истинный д'Артаньян" http://fictionbook.ru/author/ptifis_jan_kristian/istinniyyi_d_artanyan/ptifis_istinniyyi_d_artanyan.html#TOC_id2618409 Причем что любопытно, возвышение д"Артаньяна настоящего совпало с таковым Мазарини. Как человек, имеющий ник в честь Шарля де Баца, слезно прошу включить оного в таймлайн.
georg: Сталкер пишет: Это-то я и упустил! Коллега, окститесь. Вы же сами еще и комментировали тогда разгон гетманом вернувшейся на Днепр с Коса буйной вольницы и обращение Сечи в обычный реестровый полк. Сталкер пишет: Город и будет разрастаться у одноименного форта, построенного поляками Все время забываете, что в этом мире поляков там близко небыло. Сталкер пишет: то тогда его название будет Самара Самара уже на Волге есть. Charles пишет: слезно прошу включить оного в таймлайн Будет рассмотрено.
Сталкер: georg пишет: на Днепр с Коса буйной вольницы и обращение Сечи в обычный реестровый полк. Забыл. georg пишет: Самара уже на Волге есть. Я как бы помню. Тот же случай, что и с Ивангородом. А вообще, вот Вам еще на затравку: Новомосковск. Опять же, если город возникнет на левом берегу, а не на правом.
georg: Сталкер пишет: Новомосковск Это ктож его так обзовет?
полная версия страницы