Австро-Венгрия XVI века, часть 4

Форум » Главный Форум Альтернативной Истории » Австро-Венгрия XVI века, часть 4 - 5 » Ответить

Австро-Венгрия XVI века, часть 4 - 5

georg: Продолжим. Начало здесь.

Ответов - 122, стр: 1 2 3 4 All

georg: sas пишет: Так это был тот самый союз "Против гегемона", то бишь Франции, о котором уже писалось выше... Голландии было по большому счету плевать на чей-либо гегемонизм. В том союзе при его возникновении - Франция и Англия желали раздавить Голландию, уничтожив торгового конкурента, и если не уничтожить Голандию совершенно, то навязать ей такие условия, при которых голландцам пришлось бы забыть о доходах от внешней торговли и заниматься ловом трески в Северном море. В ситуации этого мира - ситуация аналогичная, с той лишь разницей, что подобные условия голландцам навязывают Франция и Швеция. Голландия борется за свое выживание как торговой морской державы. И как для имперского курфюршества, для нее естественно прибегнуть к помощи императора.

okami: georg пишет: Достаточно? Вы меня в общем убедили. Но, что в Нидерландах вообще не найдётся недовольных такой политикой? georg пишет: А вы посчитайте, какой процент из них был радикальных, а какой – роялистских. Роялистскими они были по форме, а по требованиям очень даже радикальными. georg пишет: Такую политику в РИ проводил Иаков, так что ожидать таковой политики от короля все же логичнее, чем от "джентльменов-кальвинистов". Вся эта политика при Карле свелась к взиманию штрафов с огораживателей, которые те потом, путём увеличения ренты, взимали со своих держателей. Именно при Карле, и при его непосредственном участии, начало осушение болот при котором огромные территории общин перешли к частным владельцам. Историк цен Торольд Роджерс говорит об периоде правления Карла I следующее: "Сравнение заработной платы, рент и цен убеждаем меня в том, что это был период крайней нищеты народных и крестьянских масс, период, когда небольшая группа, может быть, и обогатилась, но большинство попало в безнадежную и почти постоянную нужду" georg пишет: Патенты и монополии уже отменены Долгим парламентом, и идиота их восстанваливать нет. Тем более в "новом парламенте". Извините здесь я протупил. georg пишет: Войска эти стопроцентно состоят из протестантов, и возглавляются популярными в стране сыновьями Елизаветы Стюарт (кстати кальвинистами по вероисповеданию) и шотландскими лордами (пресвитерианами). Я говорю о пропаганде. georg пишет: Сейчас далеко ходить за матчастью, посему спорить дальше не буду, пока таймлайн не подойдет к данным событиям. Но вообще - чем больше индепендентов и прочих сектантов порежут - тем лучше. Полностью с Вами согласен, сам подучу матчасть и продолжим спор когда будете писать про Английскую революцию.

serGild: Вернулся после чтения Дельбрюка и Лиддел-Гарта. Пусть даже придут войска из германии - все равно будет победа искусства над боеспособностью (Дельбрюк о Брейтенфельде). Будет Данбар, только на 2 года раньше. Там тоже были шотландские ветераны, опытные полководцы с опытом евровойны и двойное превосходство в силах. Чем кончилось - известно. Засим, до встречи при Нейсби и Марстон Муре через 15 лет

georg: serGild пишет: Пусть даже придут войска из германии - все равно будет победа искусства над боеспособностью Абсолютно согласен - искусства немецко-голландских войск над боеспособностью круглоголовых. Кромвелю совершенно нечего противопоставить той комбинации действий пехоты, кавалерии и артиллерии в едином боевом порядке, которая в совершенстве отработана на континенте. Кавалерийские атаки железнобоких отобъют картечью и последующими контратаками конницы на расстроенного огнем противника. А пехота Кромвеля в ближнем бою совершенно небоеспособна в сравнении с "войсками с континента". serGild пишет: Там тоже были шотландские ветераны, опытные полководцы с опытом евровойны и двойное превосходство в силах. Там был понейший бардак, каждый лорд и клан сами по себе, и Лесли напрасно пытался навести хоть какой-то порядок. А ветераны там - это группы бывших наемников, разбросанные среди ополченцев, никакой дисциплине не поддающихся. Генералы да, там тоже были опытные, но их никто не слушал. Если бы слушал - никакой битвы при Денбаре вообще небыло бы, англы передохли бы с голоду в том ущелье, где Лесли их заблокировал. serGild пишет: Лиддел-Гарта. Фтопку. serGild пишет: Дельбрюка Честно говоря не читал его работ о гражданской войне в Англии. Ориентируюсь на более современных исследователей (Свечин, Разин, Гутри). "Пехота играла жалкую роль в сражениях гражданской войны Она была бессильной развить какой-либо удар. Пехотные массы обеих сторон, образовавшие центр армий, останавливались в нескольких шагах друг от друга и вели нервный и не слишком убийственный огонь из мушкетов. Пика совершенно не применялась в бою и к концу войны была выброшена из вооружения пехоты. При таких жалких тактических достижениях пехоты, центр тяжести армий, как это является нормальным в гражданских войнах, был перенесен на конницу, достигавшую часто половины состава всей армии. Пехота на полях сражений выжидала исхода боя конных крыльев. Презрительное отношение к пехоте отразилось на кампании графа Эссекса в Корнвалиссе в 1644 году: когда граф Эссекс почувствовал себя стесненным в этом роялистском гнезде, он поручил своей коннице прорваться из Корнвалисса, оставил парламентскую пехоту на произвол судьбы и сам с двумя офицерами уехал на судне из Плимута. Пехота погибла или рассеялась, но о ней никто особенно не сожалел."

georg: Нет, эта дискуссия меня положительно завела. Идем убивать еретиков Итак, начинается новый, 1632 год Успехи шведского оружия спутали все расчеты Ришелье. Пока неприятным соседом Франции были Габсбурги, кардинал всячески помогал их противнику — Швеции. Водворение на месте Габсбургов Густава Адольфа также мало устраивало руководителя французской политики. Когда французский посол потребовал от Густава Адольфа оставить Баварию в покое, король, вспылив, ответил, что может прийти со своими 50 000 человек и в Париж. Ришелье предложил Максимилиану Баварскому защиту от шведов при условии, что тот откажется от союза с Испанией и признает главой Лиги короля Франции. Этот маневр также не удался, так как баварский курфюрст отклонил французские предложения. Итак, стать верховным арбитром в спорах между немецкими католиками и протестантами, изолировать Габсбургов и держать в руках шведов Ришелье не сумел. Напротив, изоляция угрожала самой Франции. В сложившейся обстановке Ришелье решил занять французскими войсками пограничные немецкие крепости, подчас перед носом у наступающих шведов и голландцев, не прекращая предлагать помощь и дружбу католическим князьям Германии. Одним из первых отдался под покровительство Франции архиепископ-курфюрст Трирский. Как только овладевшие в апреле 1632 года Кельном голландцы, подойдя к Триру, потребовали от него капитуляции, он, не теряя времени, передал свои крепости французам. Его примеру последовал епископ Страсбургский. Дело дошло до нескольких столкновений между французами и голландцами, однако грозные известия с востока заставили голландцев быть более сговорчивыми. Фридрих Пфальцский, не желая конфликта с Францией, официально согласился на оккупацию этих территорий французами. Меж тем зимой 1631-32 годов войска Австро-Венгрии, отозванные с восточной границы, концентрировались в Моравии и Силезии. Обращаясь к королю Чехии с просьбой возглавить армию, венский двор заранее готовился услышать самые непомерные требования, однако условия, поставленные Валленштейном, превзошли все предположения. Он желал полной власти над всеми вооруженными силами Империи с правом награждать и наказывать солдат и офицеров, права самостоятельно вести переговоры с противником, взимать контрибуции, конфисковывать имущество на отвоеванной территории. Чтобы избежать вмешательства в руководство войсками со стороны жаждущего военных лавров энергичного эрцгерцога Фердинанда, сына императора, Валленштейн настоял на запрещении кому-либо из Габсбургов появляться при войсках. В армии распоряжался только Валленштейн, и даже император не мог отдавать приказы генералам.

georg: Кампания 1632 началась на севере. Здесь после поражений при Вотльфенбюттеле и Шпейере католики удерживали территорию Вестфальских епископств, где Альдригнер перед Вольфенбюттелем оставил сильные гарнизоны. Готфрид Генрих фон Паппенгейм получил назначение главнокомандующим армии Католической Лиги в Вестфалии в декабре 1631 года. Прославленный австрийский генерал добровольно вызвался возглавить Вестфальский корпус, когда на эту должность не нашлось других желающих. Все силы католиков на севере состояли из нескольких деморализованных гарнизонов, раскиданных по городам Вестфалии. Сколько-нибудь боеспособные части были отозваны на юг для восстановления разбитой армии Альдрингера и обороны Баварии. Паппенгейм тоже смог привести с собой только 3 гусарских и 2 драгунский полка из Венгрии и незначительную сумму денег. В Вене уже списали Вестфалию со счета, но Паппенгейм не считал дело потерянным. Стратегическая ситуация рисовалась безнадежной – силы католиков были разбросаны от Магдебурга на Эльбе до Северного моря и Кельна (вскоре капитулировавшего перед голандцами). Все вместе они не превышели 5-10 тыс., в то время как против них стояло около 50 тыс. протестантов, разделенных на 5 армий: с юга ландграф Гессен-Кассельский угрожал Падеборну; на севере командовал герцог Георг Брауншвейг-Люнебургский; на Балтике Тотт осаждал Висмар; на востоке Банер и Вильгельм Саксен-Веймарский блокировали Магдебург. Таким образом, Паппенгейм находился в кольце врагов, угрожавших ему с трех направлений. Он устроил передовую базу в Хамельне на Везере, стратегически важном пункте находившимся между Георгом, Банером и Гессеном. К 1 января 1632 в распоряжении Паппенгейма находилось только 3000 пехотинцев и 5000 кавалеристов. Не имея возможности превзойти противника в численности и ресурсах, он решил отбросить заботу об обозах, линиях коммуникаций и обеспечении. Его войска обеспечивались припасами, захваченными у врага, а свои базы он защищал, атакуя неприятельские. Замысел заключался в том, чтобы мобильность возместила недостающую численность, а рейды завершались раньше, чем противник узнал бы о его приближении. Первым объектом, в направлении которого Паппенгейм нанес удар стал Магдебург в котором засел генерал Лиги Флик с 3000 солдат – беглецов из под Вольфенбюттеля. Они рассчитывали организовать очаг сопротивления, с опорой на Магдебург, но попытка с самого начала потерпела неудачу – кавалерия Флика была разбита шведским генералом Банером, который с 11 тыс. начал осаду города. Паппенгейм умело распускал слухи, что его армия насчитывает от 10 до 20 тыс. чел. Настоящая численность скрывалась за счет передвижений ночью и отдельными подразделениями. В населенные пункты на пути Паппенгейма были отправлены гонцы с приказом заготовить все необходимое для 10-15 тыс. армии. Банер считал, что у противника около 18000 солдат – почти вдвое больше, чему него. Кроме того, Паппенгейм распускал ложные слухи о цели своего похода – все города между Эрфуртом и Балтийским морем попеременно объявлялись его целью. В результате, Банер предполагал, что первый удар Паппенгейма придеться на Хальберштадт. Он имел строгий приказ короля – при приближении равного противника попытаться перехватить его на марше, а перед превосходящими силами отступить за линию р. Заале (которая находилась на Нижней Эльбе и прикрывала Саксонию). Паппенгейм прошел Вольфенбюттель 12 января. Банер, устрашенный распускаемыми слухами отошел на Заале, к деревням Кальбе и Гросс-Зальц. 14 января Паппенгейм успешно освободил Магдебург от осады и вышел из города с большей армией, чем была у него вначале. Тем временем Банер, вообразивший, что он находится в страшной опасности, рассылал союникам панические просьбы о помощи. Тотт, стоящий в Висмаре, ответил прямолинейным отказом, саксонцы, услышав о Паппенгейме, озаботились прикрытием собственного герцогства, а Вильгельм Саксен-Веймарский пообещал помощь «скоро». Только ландграф Гессенский предпринял настоящие действия, дважды атаковав Падеборн, чтобы отвлечь имперцев с Эльбы. В результате Банер топтался за Эльбой и бездействовал, наблюдая, как кавалеристы Паппенгейма методично опустошают всю территорию восточнее Вольфенбюттеля, сжигая все, что не могут унести с собой. В этом районе шведам не осталось даже крошки. Паппенгейм не собирался удерживать Магдебург. Это была сильная, но очень большая крепость – для ее защиты требовался слишком многочисленный гарнизон. Кроме того, она слишком далеко вдавалась в земли, контролируемые противником. Паппенгейм решил, что его восточным форпостом станет Вольфенбюттель – такая же сильная крепость, но меньшая и потому не нуждающаяся в таком крупном гарнизоне. 17 января имперская армия (12000) отправилась в обратный путь по направлению к Вотыенбюттелю. Перед маршем все награбленное, не имеющее непосредственной военной ценности погрузили в повозки, а что не поместилось сбросили в Эльбу на глазах местных жителей. Этот наглядный пример стратегии выжженной земли, часто практиковавшейся Паппенгеймом, укрепил его репутацию безжалостного человека. Католики вернулись в Вольфенбюттель через 6 дней, Банер их не преследовал. Хотя Вильгельм Саксен-Веймар, наконец, пришел на помощь шведам, соединение двух армий произошло только 27 января. В результате Паппенгейм 28 января вернулся в Хамельн.

georg: Из-за сильного снегопада Паппенгейму пришлось отложить операции, запланированные на февраль – как оказалось, к счастью. Густав готовился к новому вторжению в Баварию и сосредотачивал все свободные полки. Бездействие Паппенгейма навело короля на мысль отзвать в главную армию Банера и Вильгельма, оставив вместо них Кагге с несколькими тысячами человек. У Тотта, Кагге, Георга Брауншвейгского и гессенцев вместе было 30 тыс. солдат – более чем вдвое больше, чем у Паппенгейма. Тотт и Георг Брауншвейгский осадили Штаде – столицу архиепископства Бременского, а Кагге объединился с гессенским генералом Усларом для угрозы Падеборну с юга. Кагге и Услар встали лагерем вокруг небольшого города Хёкстер на Везере. Т. к. они не ожидали нападения противника в зимнее время, то войска были расположены на зимних квартирах согласно стандартной практике – небольшая часть в городе, а основная масса в окрестных деревнях. 16 марта в 3.00 утра Паппенгейм проскользнул в расположение противника под прикрытием ненаблюдаемого леса. Неожиданность была полной. Целые полки были захвачены, разогнаны и бежали за Везер. Католики захватили 1000 пленных, войсковую казну и массу снаряжения с минимальными потерями. Не теряя времени Паппенгейм атаковал ближайшую деревню, где располагалась артиллерия гессенцев и захватил их лошадей и обоз. Армия противника была рассеяна, а угроза Падерборну - ликвидирована. Развивая свой успех, Паппенгейм перешел Везер в Хекстере 23 марта и бросил свои войска на северо-запад. Уже 25-го он взял Марк-Олдендорф, через несколько дней венгерские полки обратили в бегство кавалеристов Георга Брауншвейгского у Хильдесхейма. Потерявший самоодладание Георг заперся в Хильдесхейме, а Паппенгейм продолжал движение в сторону Альфельда, закончив свою операцию взятием Эйнбека. Паппенгейм задержался на месте лишь для того, чтобы собрать контрибуцию (38000 талеров), после чего покинул город (12 апреля) и вернулся в Хамельн. На севере Тотт осаждал крепости католиков на берегу Северного моря. Самой большой крепостью был Штаде, столица архиепископства Бременского. В конце апреля Паппенгейм направился на север. Тотт, парализованный распущенными Паппенгеймом слухами о враждебности датчан, проявлял неуверенность и никак не мог решиться ни преградить противнику путь, ни своевременно отступить. В серии мелких боев, произошедших 26-28 апреля Паппенгейму удалось изолировать и разбить часть сил Тотта. Католики перерезали дорогу на Штаде. У шведов еще сохранялось численное преимущество, но их командир полностью утратил волю к борьбе и приказал отступать в Гамбург. Паппенгейм поступил так же, как и в Магдебурге – эвкакуировал крепость, присоединив ее гарнизон к своим войскам и вернулся в Хамельн во второй половине мая, беспощадно разорив по пути владения Георга Брауншвейгского. Совсем павший духом и смертельно больной Тотт сдал командование Баудиссену (10 мая). Баудиссин и Георг выдвинулись в Бремен, но не осмелились вступить в бой с Паппенгеймом. Теперь единственным угрожаемым пунктом в Вестфалии оставался Мюнстер, осажденный голлансдкими войсками графа Сольмса. Для деблокады Мюнстера Паппенгейм использовал относительно простой маневр – со своим «корволантом» он в июне 1632 ворвался на территорию самой Голландии, в Гельдерн и Овериссел, оставляя за собой пожарища и трупы. Появление «паппенгеймеров» на голландской териитории вызвало панику, усугублявшуюся слухами, многократно преувеличивающими силы Паппенгейма. Сольмс немедленно был отозван. Австрийский полковник Гелен пополнил гарнизон, запасы проиванта и боеприпасов в деблокированном Мюнстере.

georg: Сам Валенштейн начал военные действия только в мае 1632 года, закончив реорганизацию полученной под командование австро-венгерской армии. Саксонцы не осмелились противостоять ей и без сражения оставили Верхнюю Франконию. Однако Максимилиан Баварский, укрывавшийся от шведов в крепостях, напрасно ожидал, что теперь имперские войска придут к нему в Баварию. Валленштейн не торопился и, несмотря на то, что император слал ему одно за другим распоряжения отправиться в Баварию, собрался в поход лишь в июне 1632 г. Густав Адольф, между тем, прекратил безуспешные попытки овладеть Ингольштадтом, где под ним убило 24-фунтовым ядром лошадь, и принялся опустошать баварскую территорию. Крестьяне, озлобленные разбоем шведов и подстрекаемые католическим духовенством, поднялись на партизанскую борьбу и причинили королю немало хлопот. Генералиссимус Империи считал, что лучшим средством заставить шведов уйти из Баварии является нажим на Саксонию: Густав Адольф ни в коем случае не мог допустить разгрома саксонцев. Поэтому Максимилиану самому пришлось выбираться из Баварии на границу Чехии и Саксонии. Здесь в г. Хеб (Эгер) состоялась встреча обоих имперских курфюрстов. Вдоволь насладившись унижением своего злейшего врага — Баварского герцога, Валленштейн милостиво согласился принять верховное командование над войсками Католической Лиги. Густава Адольфа соединение неприятельских войск застало врасплох. На тот момент войска протестантов были разделены на семь отдельных армий, разбросанных по всей Германии и действующих против обрывков армий Лиги: Бернгард Саксен-Веймарский в Франконии (осада Вюрцбурга), маршал Горн в Швабском ландграфстве, рейнграф Отто-Людвиг с голландской армией на Рейне, Вильгельм Саксен-Веймарский в Тюрингии, Георг Брауншвейг-Люнебургский в Вестфалии и Арним в Саксонии, не считая сети гарнизонов от Дуная до Балтики. Он попытался было предотвратить его, пустившись с 18 000 человек в погоню за баварцами, но опоздал. Валленштейн перешел в наступление во главе сорокапятитысячной армии, и шведы предпочли отступить к Нюрнбергу. Сдача этого города нанесла бы серьезный ущерб политическому влиянию Густава Адольфа, поэтому он приготовился к упорной борьбе и разослал приказ своим генералам, действующим в разных частях Германии, спешить на помощь. Валленштейн, обнаружив, что шведские позиции хорошо укреплены, предпочел взять шведов измором, отрезая их от источников снабжения. Вскоре, впрочем, его собственные войска стали терпеть чувствительный недостаток в провианте, так как окружающие районы были обобраны а осенние дороги раскисли. Не меньше страдали и шведские войска, голодные солдаты набрасывались на зеленые фрукты, и распространившаяся вскоре дизентерия косила ряды обеих враждующих армий. В августе Бернгард Веймарский и рейнграф Отто-Людвиг привели на помощь Густаву Адольфу немецко-голландские части, ранее действовавшие в Рейнланде и Франконии. Густав Адольф получил большое численное превосходство и 24 августа перешел в наступление. 10 часов подряд бросал он свои полки — сперва немецкие и голандские (чтобы сберечь кровь соотечественников), затем отборные финляндские, лифляндские и шведские — по склонам холмов, опоясанным рвами, палисадами и окопами, ощетинившимся стволами десятков пушек и тысяч мушкетов. Стойкость обороны не уступала ярости атаки, командиры и солдаты соревновались друг с другом в отваге. Под Валленштейном убило лошадь, Густаву Адольфу ядром оторвало подошву сапога. Мушкетной пулей был ранен в руку Банер, в плен к имперцам попал Торстенсон. Бернгарду Веймарскому (под которым тоже застрелили коня) удалось овладеть высотой, господствующей над всеми позициями Валленштейна. Однако склоны были так скользки из-за прошедшего ночью ливня, что втащить пушки сюда не удалось. К ночи шведские войска были настолько измотаны, что король прекратил бой и вернулся в нюрнбергский лагерь, оставив на поле боя тысячи убитых. Друзья и почитатели Валленштейна могли по праву сказать, что их кумир оправдал возлагавшиеся на него надежды: шведскому завоевателю наконец-то была поставлена прочная преграда. Шведская армия не была разгромлена, но бои под Нюрнбергом показали, что пришел конец громким победам Густава Адольфа. От Нюрнберга Густав Адольф повернул в глубь Баварии, совершая крупную стратегическую ошибку. Валленштейн снова начал опустошать Саксонию, чтобы заставить Саксонского курфюрста порвать со шведами. В этом случае армия шведского короля оказалась бы отрезанной от Швеции, а ее базы на балтийском берегу попали бы под удар. Несмотря на позднюю осень, Густав Адольф был вынужден поспешить на помощь курфюрсту Иоганну Георгу.

georg: В Вестфалии Баудиссен в то же время решил нанести удар в направлении Падеборна. Обойдя позиции противника в Херстелле и Дрингенберге он с 5000 чел. обложил город (11 августа). Но когда он узнал, что Паппенгейм возвращается, немедленно снял осаду и отступил в Хекстер, призывая Георга Брануншвейгского на помощь. Впечатленный успехами Паппенгейма, Валленштейн начал проявлять интерес к Вестфалии. Он послал подкрепления (которые Паппенгейм принял с радостью) и распоряжения (которым Паппенгейм был совсем не рад). В начале сентября в Вестфалии появился генерал Мерод с 4 пехотными и 4 кавалерийскими полками, который 15 сентября соединился с Паппенгеймом в Падеборне. Баудиссен, узнав о подходе Мерода, отступил в Мюнден. Хекстер сдался. Кавалерия Паппенгейма переправилась через Везер вброд, а пехота по наплавному мосту, построенному Баудиссеном и неосмотрительно неуничтоженному в ходе отступления. Затем Паппенгейм разделил свои силы – Мерод с 1400 кавалерии был направлен в Вольфенбюттель, а с главными силами Паппенгейм гнал Баудиссина до Мюндена, захватив еще 150 пленных и убив 400 солдат. Герцог Георг Брауншвейгский все же отправил 2000 солдат на помощь Баудиссину, но слишком поздно и в результате они не помогли ни Баудиссину, ни Георгу. 4 октября Мерод соединился с Геленом. В 6.00 утра 5 октября их объединенные силы (1400 кавалерии и 1200 пехоты) атаковали и разбили Георга Брауншвейгского, нанеся ему потери в 1500 чел. и взяв 12 знамен. В результате осада с Вольфенбюттеля была снята. В начале сентября Валленштейн стал требовать, чтобы Паппенгейм обратился на другой фронт Сейчас генералиссимус решил зажать армию Густава между своими войсками и Паппенгеймом. Далее, Валленштейн хотел, чтобы Паппенгейм оставил Вестфалию и присоединился к его армии в Саксонии. Понятно, что сам Паппенгейм не пришел в восторг от этих планов, которые лишали его самостоятельности, но и уклониться от их выполнения он не мог. Однако, перед маршем на юг он решил нанести еще один удар по противнику, взяв Хильдесхейм. Паппенгейму опять удалось обеспечить внезапность – Георг и Баудиссин совершенно не ожидали нападения. 5 октября кавалерия Паппенгейма окружила стены, 6-го прибыли главные силы. Т. к. протестанты в панике отступили, город защищало только ополчение из 500 человек. К 7 числу все подходы к городу были захвачены и начался обстрел из мортир. Уже 8-го город запросил условия капитуляции, которая была подписана 9-го (контрибуция в размере 200000 талеров и полное содержание постоянного гарнизона в 2000 человек). Католики вошли в город 10 октября, после чего Паппенгейм потратил еще 11 дней на приведение дел в порядок и отдачу последних распоряжений. Флик был оставлен против Георга, а Мерод – против Баудиссина. 22 октября Паппенгейм с 8-9 тыс. выступил на юг, навстречу смертельному ранению в разгар кавалерийской атаки в битве под Лютценом. Кампания в Вестфалии была закончена. Лишь Баудиссин попытался совершить нападение на Гамельн в декабре, но устрашенный преградившим ему дорогу Меродом, отказался от своего намерения.

georg: Шведский король, прибыв в Саксонию, сначала поколебался в решении наступать. Приближалась зима, а обе армии оставались в полевых лагерях, не осмеливаясь напасть друг на друга. Валленштейн первый обеспокоился создавшимся положением. Его солдаты, при недостаточной по сравнению со шведами привычке к зимним холодам, могли не выдержать тяжелой жизни под открытым небом в разгар зимы, и имперской армии грозили значительные «небоевые потери». Имперский главнокомандующий стал разводить войска на зимние квартиры в Саксонии. Он не хотел отводить армию в Чехию, чтобы не обременять свои земли содержанием войск. Расквартировываться в Саксонии было рискованно, но Валленштейн надеялся, благодаря внимательному наблюдению за противником, избежать внезапного нападения с его стороны. Едва только Густаву Адольфу стало известно об этом решении, он бросил имевшиеся у него под рукой 16 000 человек в наступление. «Я начинаю думать, что Господь отдал врагов в мои руки»,— сказал при этом король. Однако прежде чем шведы успели подойти вплотную, Валленштейн успел собрать 14 000 солдат неподалеку от Люцена за сильными естественными и искусственными препятствиями, рвами и окопами, вырытыми тут же в ожидании шведов. Он построил свою пехоту в десять шеренг, придал пехотным полкам полковую артиллерию, а коннице — стрелков. Но шведская артиллерия – и тяжелая, и легкая - была значительно более многочисленной. Утренний туман задержал начало атаки шведов, и это дало возможность подойти некоторым валленштейновским отрядам. Наконец, король, обнажив шпагу, приказал начать атаку, и трубачи сыграли воинственный лютеровский гимн «Господь — наша сила». Первой же мощной атакой шведская пехота выбила имперских мушкетеров, засевших в окопах вдоль дороги, проходившей перед фронтом армии Валленштейна. На правом фланге Густав Адольф лично повел в атаку финляндских кирасир. Легкая венгерская и хорватская конница не выдержала удара закованных в латы финляндцев, но в центре Валленштейн организовал контратаку и отбросил шведскую пехоту с большими потерями на исходный рубеж. Густав Адольф поспешил сюда. Шведская армия с новой силой устремилась в атаку, имперцы на обоих флангах обращаются в бегство, шведы сосредоточивают свои усилия опять в центре, овладевают стрелковыми окопами и артиллерийскими позициями, которые уже дважды переходили из рук в руки. В тылу имперцев взрываются боеприпасы, и валленштейновская пехота, охваченная смятением, начинает отступать. Беспорядок все увеличивается, шведы неотступно преследуют. Казалось, что Валленштейн бесповоротно проиграл битву. В этот момент подошел из Галле, в четырех милях (30 км) от Люцена, корпус Паппенгейма, поднятый по тревоге в ночь накануне сражения. Пехота безнадежно запаздывала, и пылкий фельдмаршал устремился вперед с конным отрядом, чтобы успеть принять участие в битве. Горя желанием сразиться с Густавом Адольфом лицом к лицу, Паппенгейм рвался в самую гущу врагов, пока не упал, сраженный пулей в бедро. (Через два дня Паппенгейм скончался. Со студенческих лет (когда в одной из уличных стычек на ночных улицах Падуи Паппенгейм уложил шпагой трех напавших на него итальянцев и обратил в бегство четвертого) он постоянно ставил свою жизнь на карту. Удивительно лишь, что смерть настигла его так поздно, когда ему было 38 лет. На теле этого «храбрейшего из храбрых», как оценил его в свое время Густав Адольф, обнаружили более ста старых боевых ран.) Смелая атака конницы Паппенгейма заставила шведов остановиться, а Валленштейн получил возможность привести в порядок расстроенные ряды своих войск и перейти в общую контратаку. Шведы еще раз отброшены к своим первоначальным позициям, они оставляют пушки и устилают поля своими телами. Надвигается вечер, когда Густав Адольф выстраивает полки для новой атаки. Людей осталось так мало, что приходится обычные две линии батальонов свести в одну. Однако и имперцы понесли ужасающие потери, они измучены до крайности, их командиры едва держатся на ногах. Валленштейн жестоко страдает подагрой и его несут в носилках, его ближайший помощник Альдрингер получил уже в этом бою шесть ран, хотя и не вышел из строя. Вновь разгоревшееся сражение прервано темнотой. Шведы опять отходят на исходные позиции, чтобы возобновить бой попозже. Они ждут подхода шеститысячного отряда из-за Эльбы, но Валленштейн, подсчитав свой урон, предпочел ночью отступить, покинуть Саксонию и перебраться в Чехию. Шведы так же встали на зимние квартиры в Саксонии. Зимой обе обескровленные армии не предпринимали активных боевых действий, восстанавливая силы. Кампания 1632 года в Германии завершилась.

georg: В то время как в Германии кипели сражения, испанские армады, пополненные новопостроенными кораблями, пересекали Атлантику. В начале 1632 года испано-португальская Армада из 96 кораблей с 12500 солдат на борту (три четверти испанцы и четверть португальцы) под личным командованием адмирала Эспиносы отплыла из Лиссабона. Армада показалась перед Байей 30 марта, накануне Пасхи, и заставила город с гарнизоном в 6000 человек под голландским командованием сдаться в 4 недели. Подкрепление из Голландии во главе с Тромпом прибыло лишь в начале мая, и лишь затем, чтобы уплыть обратно, увидя испанский флаг, реющий над городом, и потрясающий строй из 96 кораблей в заливе. Отвоевание столицы Бразилии не без основания отпраздновали в Испании, и Оливарес заказал огромное полотно художнику Хуану Батиста Майно, позаботившись о том, чтобы его собственная персона была выпукло представлена на картине, которая была вывешена в королевском дворце Буэн-Ретиро. Победа в Байе оказалась возможной благодаря плодотворному сотрудничеству португальцев и испанцев, великолепному примеру имперского партнерства. Особенно из ряда вон выходящим было число и воодушевление принявшей участие в деле португальской знати – как из старых сторонников Филиппа, водшевленных победами на Востоке, так и из раскаявшихся мятежников, спешивших доказать свою преданность королю Филиппу. Жуан де Браганса вынужден был бежать на юг, в Рио-де-Жанейро. Корпус макриза Торделагуны двинулся вдоль побережья на юг, поддерживаемый эскадрой Алмейды, меж тем как войска гуарани из Парагвая атаковали Бразилию с запада, нанося удар по Сан-Паулу – оплоту ненавистиых бандеррайтес. Браганса стремительно терял почву под ногами. Оставив Алмейде примерно половину флота для действий у побережья Бразилии, Эспиноса отплыл в Карибское море. Тромп крейсировал у Рио-Де-Жанейро, оказывая посильную поддержку Брагансе, но избегая сражения с Алмейдой. Испанцы имели явное превосходство, а на большинство его капитанов все еще действовал «синдром Лиссабона». Да и инструкции Адмиралтейства, изданные под впечатлением прошлогоднего, требовали от Тромпа «не рисковать эскадрой».

georg: В июне Эспиноса прибыл к берегам Ямайки. На острове тем временем сложилась парадоксальная ситуация - в Сан Хаго Де Ла Вега сидели англичане, но их власть была ограничена радиусом 10 миль от города, в то время как в остальных местах хозяевами ситуации были испанские партизаны. Англичане несли большие потери от их нападений, но самое печальное было то, что испанцы перед отходом уничтожили все поля, засеянные пшеницей и рожью. Англичане мучались от отсутствия пищи, были пойманы и съедены дикие животные, вплоть до ящериц, и в итоге к январю 1632 года от восьмитысячной армии англичан осталось всего две с половиной тысячи человек.Уорвик вынужден был признать, что захват Ямайки провалился, и, после поражения при Лиссабоне избавившись от ответсвенности перед пайщиками компании, отплыл в Лондон. Оставленный им гарнизон вскоре эвакуировался на Барбадос, бросив Ямайку. Остров Барбадос меж тем был превращен английскими «частными предпринимателями» в базу для пиратских набегов на побережье. Осенью 1631 года английские корсары с Барбадоса совершили поход к побережью Венесуэлы, где захватили и разграбили Куману, Пуэрто-Кабалос и Коро. В качестве добычи ему досталось почти 400 фунтов серебра в слитках, общей стоимостью более четверти миллиона английских фунтов. Весной 1632 года было предпринято нападение на Сантьяго-де-Куба, но кубинские гарнизоны, ежечастно ожидающие атаки, были начеку, и отбили нападение. Тогда они отправились к Юкатану, где, высадив тысячу человек, мартовским утром атаковали спящий Кампече. Толпы флибустьеров набросились на город, испанская охрана подняла тревогу, но было уже поздно. 150 солдат гарнизона отважно сражались против превосходящих сил противника, и капитан Мансвельд отдал приказ поджечь город с двух сторон. К вечеру Кампече превратился в факел, но гарнизон удержал оборону, а утром губернатор Антонио де Альдана предложил начать переговоры. Мансвельд распорядился отпустить четверых высокопоставленных испанцев в обмен на воду и провиант для своих людей. Забрав в качестве приза корабли, стоявшие в гавани и получив выкуп, англичане в феврале отправились на Барбадос, но из-за встречного ветра прибыли туда лишь к июню. Здесь Мансвельду и компании пришлось пожалеть о том, что они заранее не позаботились о кренговании судов. Что Барбадос захвачен испанцами, злосчастные флибустьеры поняли лишь когда целый рой испанских фрегатов устремился за ними в погоню. Ускользнуть удалось лишь одному кораблю, экипажи остальных либо погибли, либо были по приказу Эспиносы развешены на реях собственных кораблей.

georg: Известие о появлении Армады вызвало массовое бегство англичан с Малых Антил. Все острова были ими очищены, и все поселенцы бежали на Багамы, в Провиденс, который англичане решили защищать. Превращенный к этому времени в мощную крепость, с защищенной фортами закрытой гаванью, Провиденс остался едиственной опорой англичан в Вест-Индии. Эспиноса отдал приказ блокировать его и начать осаду. Меж тем в Бразилии наступление Торделагуны продвигалось не очень успешно. Генерал, получивший опыт в европейских войнах, желал вести войну как в Европе, однако ерропейская тактика была бессильна в тропических джунглях, где патризанские действия легких стрелков имели явный перевес. Гораздо большим успехом пользовались гуарани, опустошавшие юг страны. Это опустошения, отсутсвие активной помощи со стороны голландских союзников, отказ в помощи со стороны Франции – все это заставило бразильских землевладельцев разочароваться в Брагансе. В августе 1632 против него возник заговор бразильских плантаторов, во главе которого встал крупнейший землевладелец Бразилии граф Салвадор Коррейя де Са. В Сан-Паулу заговорщики предприняли попытку арестовать «короля Жуана», который был убит в начавшейся перестрелке. Его тело было выдано герцогу Алмейде, а бразильцы присягнули Филиппу. В октябре под ударами флота и десантных войск капитулировал Провиденс. Гарнизон напрасно ждал помощи – англичане после лиссабонской операции надолго зареклись рисковать флотом ради спасения гарнизонов. Впрочем Эспиноса позволил английскому гарнизону эвакуироваться на родину. Провиденс, переименованный в Нуэва-Пальма, был занят и заново укреплен испанцами. Американская кампания завершилась. В Африке испанские армии в 1632 году начали концентрическое наступление с 3 направлений, выходя к столице Марокко Фесу. Город был взят и разграблен в сентябре 1632 года (от этого разорения Фес уже не оправился). Султан осенью 1632 согласился на предъявленные Испанеий условия мира – он уступал Испании города Лараш, Ксар-эль-Кебир и Мезгар, составивишие теперь передовую линию испанских крепостей в Марокко, признавал присоединение к Испании Тлемсена и уплачивал контрибуцию.

georg: И наконец в Азии в 1632 адмирал Манассес осуществил давнюю португальскую мечту – отвоевание Малакки. В начале 17 в. гегемония в Малайзии перешла к суматранскому султанату Аче. Султан Искандар Муда (1607–1636) разгромил Джохор, захватил Паханг, Кедах и Перак, а в 1629 пытался взять штурмом Малакку. На сей раз голландцам помогли войска Джохора и Патани, и силы Аче были разбиты. Джохор вернул себе независимость, а суматранский султанат утратил все владения на полуострове, кроме Перака. В сложившейся ситуации султан Искандер Мурад принял предложение Манассеса о союзе против голландцев и Джохора. В начале июня 1632 армия султана Аче и высаженный на побережье португальский десантный отряд осадили Малакку. Коэн не мог более отступать, и вынужден был дать решительное сражение. 10 июня 1632 года в Малаккском проливе разразилось сражение итало-протугальского флота с флотом Ост-Индской компании. Португальцы, с новыми кораблями «испанского стандарта», наступавшие фронтом и имеющие решающее превосходство по весу залпа и абордажным командам, достаточно легко отбросили голландцев от Малакки. В то же время армия султана Искандера и португальцев подверглась атаке союзников голландцев - джохорцев. У стен Малакки разыгралось сражение между малайскими сюзниками голландцев и португальцев. Впрочем джохорцы оставили поле боя, увидев поражение голландского флота. Через 2 недели голландский гарнизон, понимая безнадежность ситуации, сдал Малакку, выговорив себе свободную эвакуацию в Батавию. «Жемчужина Востока» вернулась под власть португальской короны. В Лиссабоне это было отмечено не менее пышными торжествами, чем отвоевание Байи.

georg: Итак, на конец 1632 года Испания ликвидировала американский и африканский фронты. В то же время в Германии ставка на Валленштейна не оправдалась полностью – он сумел остановить наступление шведов, но не смог добится решительной победы. Поэтому в декабре 1632 в Синтре под Лиссабоном, где в это время пребывал двор короля Филиппа, начал разрабатываться план нового похода испанских армий в Германию. На роль командующего был намечен брат короля кардинал-инфант Фердинанд.

georg: Внимание. Раз уж "по просьбам читателей" я оставил в живых Густава Адольфа, стало быть в праве по таким же просьбам отменить и смерть Паппенгейма. Его ранение при Лютцене будет не смертельным.

serGild: А вот таких просьб я и не помню

okami: Великолепно georg. Вот только Жоана жалко, королевство Бразилия, как звучит. Да, и Вы про Анголу забыли, как там дела у голландцев?

georg: serGild пишет: А вот таких просьб я и не помню Высказаны на "раскольничьем" форуме. okami пишет: Да, и Вы про Анголу забыли, как там дела у голландцев? Не забыл. Но в 1632 значительных изменений там нет. Португальцы держатся в Массангано, голландцы занимают Луанду, а на остальной территории резвится Нзинга. Анголой займутся в следующем году. Бразильские бандеррайтес - великолепные мастера войны в джунглях - должны будут отслужить перед королем Филиппом за участие в мятеже Браганса

okami: georg пишет: Анголой займутся в следующем году. Бразильские бандеррайтес - великолепные мастера войны в джунглях - должны будут отслужить перед королем Филиппом за участие в мятеже Браганса. А не займутся они заодно Капской колонией, помнится Вы писали, что голландцы её уже основали?

georg: okami пишет: А не займутся они заодно Капской колонией, помнится Вы писали, что голландцы её уже основали? Основали. Как небольшую базу подскока, где идущие из Индонезии корабли могут запастись водой и провизией, починится, переждать благоприятный момент для прорыва через Атлантику мимо испанских рейдеров. Гавань, укрепленное поселение и склады. Испанцам в сущности абсолютно не нужна - разве что сжечь и разрушить.

georg: Восток. 1632 год. Поражение при Нигде вызвало в Иране шок. Персы давно не терпели столь сокрушительного разгрома – советники шаха с полным основанием сравнивали Нигде с Чалдыранской битвой, в которой Селим Явуз разгромил Исмаила Великого, и ожидали таковых же последствий. Две грозные вражеские армии надвигались на Иран с севера и запада. В декабре Скопин-Шуйский взял Сивас, после чего ромейские армии вышли на Ефрат, осадив Малатью. Князь Черкасский подошел к Гяндже и взял город в осаду, меж тем как Измайлов на Самуре наголову разбил лезгин, уничтожив их окруженные отряды поголовно. К весне даргинцы, а затем и лезгины изъявили покорность, и действовавший в Дагестане корпус Измайлова двинулся к Баку. В сложившейся обстановке шах по совету старых военачальников решил прибегнуть к традиционной для Сефевидов в войнах с Османами тактике «выжженной земли». Из районов верхнего Ефрата и из Карабаха и Мунгани население эвакуировалось (что было несложно, так как данные области были в основном скотоводческими), уничтожались посевы, угонялись стада. Коннице было приказано непрерывно тревожить противника, не ввязываясь в решительный бой. Данный тактический ход, испытанный первыми Сефевидами, дал ожидаемый эффект. Овладев Марашем ромейская армия вышла на Ефрат, но тут, оторвавшись далеко от баз снабжения и оказавшись в начисто опустошенной стране, осталась без пищи. Император, посоветовавшись с приближенными, решил свернуть наступление на восток и перенести военные действия в Киликию, где можно было снабжать войска морем. Не очень успешно разворачивалось и русское наступление в Закавказье, где после капитуляции персов в Тбилисской цитадели между союзниками вспыхнули распри. Черкасский, стремясь обеспечить русские интересы на Каспии, настаивал на взятии Гянджи и дальнейшем наступлении в Карабах и Ширван, меж тем как царь Давид и Саакадзе настаивали на овладении Карсом, который грузины намеревались оставить за собой. Царевич Иван Васильевич, заболевший и лечившийся в Поти, не мог оказать влияния на события. В результате те и другие стали действовать самостоятельно – Черкасский с главными силами русской армии осадил Гянджу, а Саакадзе обложил Карс. В то же время Измайлов комбинированным ударом с суши и моря вторично захватил Баку. В этой ситуации Сиявуш-хан выставил толпы иррегулярной кавалерии в Карабах, приказав им тревожить войска Черкасского, а сам с лучшими силами быстрыми переходами двинулся к Карсу. В августе Сиявуш, расплагая значительным превосходством, атаковал Саакадзе под Карсом и разбил его. Грузины были отброшены в Самцхе. И наконец внезапно у России в этой войне появился еще один фронт – степной. Калмыцкая орда Хо-Урлюка, подстрекаемая персидскими посольствами, вышла на Волгу.

georg: Собственно конфликт с калмыками тлел давно. О первых контактах России с калмыками, занявшими степи у границ Западной Сибири по Иртышу и верхнему Тоболу, мы уже писали. Но в начале 1620ых кочевья калмыков придвинулись вплотную к верхнему Яику, где вскоре вспыхнула ожесточенная война между калмыками и подданными России – башкирами. Объектом конфликта были земли по верхнему течению Яика, по рекам Илеку, Ори, Киилу, Сакмаре. Для бакшир, кочевавших ближе к Уфе, эти земли не были жизненно необходимыми, они там только сезонно охотились, но считали эту территорию своей и упорно отстаивали. Между башкирами и калмыками разгорелась война, сопровождавшаяся захватом пленных и скота. Башкиры, как подданные, обратились к русским властям, прося зашиты от калмыков. Правительство князя-регента Василия Ивановича без колебаний поддержало башкир. Уже в первом посольстве, которое было отправлено из Уфы в 1623 г. в калмыцкие улусы, дворянин В.П. Волков потребовал от тайши немедленной откочевки обратно за Иртыш и прекращения набегов на башкирские волости. Однако защита башкирского населения не ограничилась только дипломатическими протестами. Уже в 1626 г. отряд уфимских дворян и стрельцов, бывший в проезжих станицах на Сибирской дороге, решил не отклоняться от сражения с передовым разъездом калмыков. В 1628 г. за разбитых «калмацких воинских людей» жалованы были придачами по 1 рублю к окладу уфимские дворяне Е.Й. Совин, А.И. Ураков, В.И. Третьяков, В.И. Аничков и К.С. Лопатин. Именно под влиянием этих событий при основании Уральского горнозаводского округа было предпринято в конце 1620ых строительство линии крепостей и Сибирской засечной черты от Кунгура до Тобола, и создание «сибирских разрядных полков» из драгун и казаков. В конце 1620ых Хо-Урлюк нанес сокрушительное поражение Большим Ногаям, оттеснив их за Яик и захватив кочевья по Эмбе до берегов Арала. Большая Ногайская Орда, до этого ведщая себя независимо по отношению к России, теперь, прикочевав на Волгу, попросила покровительсва и защиты. Разрядные воеводы Казани и Сибири, Дмитрий Пожарский и Иван Годунов, отлично видели нарастающую угрозу. Они слали донесения в Москву, Федор Романов – из Москвы в Константинополь, однако император, занятый приготовлениями к египетской экспедиции, отмахивался. В те же 1620ые годы победонсные походы Аббаса Великого ввели Среднюю Азию в состав Великого Эраншахра. Хива была обращена в «вилайет Хорезм», управляемый персидским наместником, правившие же в Бухаре Аштарханиды стали вассалами Ирана. Новым завоеваниям Ирана угрожали казахи, хан которых Есим удерживал Ташкент и претендовал на Хиву. Посему калмыки естественно стали «друзьями и союзниками» Ирана.

georg: Гром грянул в том самом 1630 году, когда император Иоанн объявил войну Габсбургам, и русские войска маршировали к Карпатам. В августе уфимский воевода Н.Д. Вельяминов получил известие от разъезжих станиц о намерении калмыков направить большие военные силы под Уфу с целью ее сожжения. Воевода не стал ждать непосредственного подступа и осады города, решив выслать навстречу неприятелю практически все наличные военные силы. Это было сделано несмотря на то, что осадная тактика была бы более эффективной при неспособности калмыцкой конницы брать даже укрепления из тележных городков. Но опытный воевода пошел на значительный риск, поскольку одна из его главных задач состояла в том, чтобы предупредить и защитить башкирское население от неизбежного разорения. Так, в наказе Н.Д. Вельяминова командиру авангарда капитану Ф.И. Каловскому предписывалось: «...выслать башкирцов по сю сторону Урала в крепкие места, чтоб башкирских волостей повоевать не дать... чтоб башкирцев побивать, а их жен и детей в полон имать не дать» . Всего у Вельяминова было 56 уфимских дворян, полк драгун с 3 полковыми пушками, присланный Пожарским из Казани по «калмацким вестям», 4 сотни уфимских городовых стрельцов. В караулах и сторожах были задействованы башкирские ратные люди. В случае сражения намечалось взаимодействие уфимцев и башкирской конницы. В наказе воевода строго предупредил Ф.И. Каловского: «...чтоб башкирцам от ратных русских людей насильства и грабежу нигде не было». Вельяминов расположил свои силы в 15 верстах от Уфы в единственно возможном для переправы конницы месте. В итоге, калмыки не смогли форсировать Белую без столкновения в узком месте берега, где конница противника была лишена маневра. Строй из стрельцов и спешенных драгун обрушил на калмыков залповый огонь из мушкетов и пушек, после чего башкиры произвели «напуск». Калмыки были отброшены, и вскоре ушли за Яик. Неудача заставила Хо-Урлюка вступить в переговоры о «вечном докончанье». Но тут началась война России с Ираном и в дело вступила персидская дипломатия. На хана и кочевую аристократию дары посыпались караванами, персы предлагали огнестрельное оружие, порох и инструкторов из гулямов. В свою очередь русские приняли меры предосторожности. Воевода Казанского разряда князь Дмитрий Пожарский прибыл в Уфу со всеми оставшимися в его распоряжении силами (впрочем небольшими), Иван Годунов мобилизовал полки на Сибирской черте. Но калмыки ударили в другом месте. В самый разгар боевых действий между Россией и Ираном в истекшем 1631 году Хо-Урлюк перешел Яик и обрушил свою конницу на Больших Ногаев. В 2 месяца Большая Ногайская Орда прекратила свое существование. Часть ее улусов покорилась Хо-Урлюку, часть бежала на западный берег Волги (где вошла в состав подвластной России Малой Ногайской Орды). Зиму 1631-32 годов Хо-Урлюк провел в Заволжье, расположив свою ставку на Узенях. В сложившейся ситуации часть русских войск предназначенных к переброске в Закавказье, была зимой 1632 остановлена в Азове и двинута в Астрахань. Поковнику Плещееву было приказано с «драгунами и стрельцами» плыть Волгой в Самару. 18 мая 1632 года, значительные силы калмыков вместе с алтыульскими ногаями подошли к реке Балде. Астраханский воевода Иван Трахниотов, не дожидаясь идущих на помощь Донских казаков и кабардинцев, соединился с Малыми Ногаями и вышел навстречу противнику. Ожесточенное сражение произошло на реке Кутумовке. Бой длился всего один день, и калмыки отошли за Бузан. Траханиотов не преследовал. В то же время сын Хо-Урлюка Йелден с значительным отрядом из калмыков и мангышлацких туркмен напал на Яицкий городок, захватил пасшихся под городком лошадей, рыболовные снасти и держал городок в осаде полтора месяца, пока на помощь не подошел из Самары воевода Плещеев «с драгунами, стрельцами и касимовскими татарами».

georg: В июле 1632 года князь Алексей Никитич Трубецкой был назначен воеводой Астраханского разряда с широкими полномочиями и правом вести переговоры. Трубецкой прибыл в Астрахань со значительным корпусом войск, отозванных с кавказского фронта. В данных ему полномочиях предлагалось либо позволить калмыкам занять бывшее земли Больших Ногаев до Волги, но при условии вассальной присяги калмыцких тайшей России (и во исполнение данной присяги – поставки вспомогательных войск против персов), либо требовать откочевки калмыков обратно за Яик. И уж во всяком случае – отказа от посягательств на Башкирию. В случае, если соглашения достичь не удастся – «промышлять» над калмыками. Хо-Урлюк отверг поставленные условия. Тогда Пожарский выступил из Уфы, и в конце июля соединился с Плещеевым в Яицком городке. После чего Трубецкой из Астрахани и Пожарский из Яицкого городка двинулись в степь, рассчитывая соединится на Узенях. С Пожарским шли Яицкие казаки и башкиры, с Трубецким – Малые Ногаи, Донские и Волжские казаки. Движение войск производилось согласно «уставу польной службы», составленному для военных дейсвий в степи. Для обеспечения войск на походе и ведения разведки высылались отряды конницы. При расположении на отдых каждый корпус, авангард и арьергард устраивал лагерь, окруженный рогатками, артиллерией, готовой к открытию огня, и повозками, за которыми размещались пехота и конница. Для охранения высылались конные сторожи с легкими пушками, выделявшие из своего состава малые сторожи, каждая из которых также имела пушку (при этом в составе сторожи высылали как драгун и казаков, так непременно и кочевых союзников – башкир и ногаев). От малой сторожи выставлялись парные посты. Таким образом, сторожевое охранение состояло из трех линий обеспечения. В сложившейся ситуации калмыки обрушили главный удар на слабейшее войско Пожарского. 15 августа во время движения войска Пожарского от Яика к Узеню показались значительные силы калмыков, атаковавшие авангард. Атаки противника были отражены, и войско продолжало марш. На другой день крупные силы калмыков повели атаку на тыл походного войска. Пехота и конница укрылись в обозе (вагенбурге), артиллерия же открыла огонь и отбила нападение противника. Вслед за этим калмыки атаковали левофланговый разряд, нанеся значительные потери яицким казакам. Артиллерия опять не дала возможности врагу развить успех и отразила атаки противника. Учтя опыт боя, Пожарский и Плещеев произвели перегруппировку родов войск. Конницу разместили теперь внутри обоза, за пехотой и артиллерией. 17 августа противник атаковал авангард Трубецкого на Узени. «Жестокие напуски неприятеля» успешно отражались огнем артиллерии и спешенных драгун. В конечном итоге калмыки вынуждены были отойти к Яику. Соединившиеся группировки Трубецкого и Пожарского вышли к Гурьеву, где уже ожидали подошедшие из Астрахани корабли с провиантом и прочими припасами. Здесь, в Гурьеве, воеводы вновь приняли послов Хо-Урлюка. На этот раз высокие договаривающиеся стороны быстро пришли к взаимопониманию. Русские понимали, что выгнать калмыков за Яик – означает утратить все рычаги воздействия на них, тогда как калмыки, кочующие в Заволжье, почти автоматически оказывались в экономической и военной зависимости от России. Поэтому от Хо-Урлюка потребовали вассальной присяги (шерти), отказа от посягательств на башкирские земли и «службы великому государю» против персов. В обмен на это Россия передавала калмыкам под кочевья степи между Волгой, Самарой и Яиком, ранее занимаемые прекратившей свое существование Большой Ногайской Ордой, и немедленно открывала торговые сношения с калмыками, предоставляя им все те права по торговле в России, коими пользовались в периоды своей лояльности Большие Ногаи (гонявшие табуны и отары к самой Москве). В конце сентября 1632 года «шертная грамота» Хо-Урлюка была отослана императору Иоанну в Киликию, а сын Хо-Урлюка Йелден уже готовился следующим летом к набегу на Хорезм.

georg: Меж тем на основном фронте военные дейсвия шли ни шатко ни валко – персидская тактика «выжженной земли» оказалась вполне эффетивной против вторжения не только Османской, но и Российской империи. В августе Черкасский взял наконец сильно укрепленную Гянджу, а так же Шеки и Шемаху, но держался границ Грузии из-за невозможности прокормить войска в начисто разоренных Карабахе и Ширване. Десант, высаженный Измайловым в Гиляне, был сброшен в море многократно превосходящими силами персов. Не очень успешно шли военные действия и южнее. На Ефрате Вишневецкий осаждал Эрзинджан. Сам же император двинулся в Киликию, рассчитывая на поддержку основной массы населения края – армян. Здесь императора ожидало разочарование. Во все правление Аббаса армяне пользовались не только полной свободой в религиозном плане, но и значительными привилегиями в городах (где их деятельность по развитию торговли и ремесла оценивалась шахом). Но армяне Киликии и Сирии пользвоались особыми выгодами – именно армянские купеческие компании держали в своих руках всю морскую торговлю Ирана с Европой. Завоевание Киликии и Сирии Российским императором грозило крахом этой торговли. Поэтому киликийские армяне самоотверженно сражались за шаханшаха и выставляли ополчения для защиты городов. Именно в Киликии император столкнулся с ожесточенным сопротивлением. Тем не менее имперская идея-фикс вела его в наступление на восток, к стенам «великого града Божьего» - Антиохии. Зима застала ромейское воинство за осадой Аданы. Здесь на армию империи обрушился один из тех гибельных бичей, которые истребили столько русских армий в южных походах – эпидемий холеры, тифа и дизентерии. Мор в войсках открылся в конце ноября. Скопин предложил отвести войска, одако василевс настаивал на продолжении наступления – Антиохия близка. 21 ноября 1632 года император после объезда лагеря почувствовал себя плохо, а на утро слег с сильнейшим жаром. Военачальники тут же вспомнили смерть его отца, царевича Юрия Ивановича при осаде Адрианополя. Словно гибельный рок тяготел над старшей ветвью славной династии. Но в данном случае ситуация усугублялась еще и отсутствием прямого наследника….

okami: georg пишет: В обмен на это Россия передавала калмыкам под кочевья степи между Волгой, Самарой и Яиком, ранее занимаемые прекратившей свое существование Большой Ногайской Ордой А кому тогда достались земли Больших Ногаев за Яиком?

georg: okami пишет: А кому тогда достались земли Больших Ногаев за Яиком? Как были у калмыков, так и остались. Но на земли за Яиком руский сюзерентитет никогда не распространялся, почему в договоре с Россией они и не упоминаются. Восточные границы калмыцкого ханства доходят до Тургая и верхнего Тобола.

okami: georg пишет: Восточные границы калмыцкого ханства доходят до Тургая и верхнего Тобола. Ого, немало. Буддисты возвращаются в Среднию Азию. Так, как я понял, калмыки стали буфером между Россией и казахами, и заняли будущие земли Младшего и половину Среднего жузов? И не оттеснят они казахов на юг в Хивинское и Бухарское ханства?

Сталкер: georg пишет: Уже 8-го город запросил условия капитуляции, которая была подписана 9-го (контрибуция в размере 200000 талеров и полное содержание постоянного гарнизона в 2000 человек). Я пока не успел наверстать все, что не успел дочитать за последнюю неделю, но вот возник технический вопрос: нолик в сумме контрибуции не лишний ли? Ни много, ни мало, а это ок. 6 т. серебра с небольшого городка? Посреди большой войны, заметьте. Или это уже "порченные" немецкие талеры?

georg: Сталкер пишет: нолик в сумме контрибуции не лишний ли? Ни много, ни мало, а это ок. 6 т. серебра с небольшого городка? Посреди большой войны, заметьте Цифра взята из цитирования на форуме Камши Истории Тридцатилетней войны славного американского военного историка Гутри. Ежели он (или интерпретатор) на нолик ошибся - не обессудьте. Сталкер пишет: Я пока не успел наверстать все, что не успел дочитать за последнюю неделю Вот оно как - эту тему даже модераторы не читают, в полной увереннности что в ней тишь да гладь... Чего бы такого флеймократического замутить, дабы модераторам жизнь медом не казалась? А, знаю - по поводу статуса Малой Руси при грядущем разделе Империи

Сталкер: georg пишет: Вот оно как - эту тему даже модераторы не читают, в полной увереннности что в ней тишь да гладь... Дорогой георг, Вы несправедливы ни к цеху модераторов вовобще, ни ко мне в частности. Это я один такой - неделю обсуждения пропустил, потому как вообще сейчас времени нет ни на какое чтение. Думаю, в ближайшем будущем, положение выправится. georg пишет: А, знаю - по поводу статуса Малой Руси при грядущем разделе Имерии Ню-ню!

georg: okami пишет: Так, как я понял, калмыки стали буфером между Россией и казахами, и заняли будущие земли Младшего и половину Среднего жузов? Ага. okami пишет: И не оттеснят они казахов на юг в Хивинское и Бухарское ханства? Тема зело обширна. Увидим .

Amio: georg Сударь!Сколько можно издеваться над преданными поклонниками Когда продолжение?

Руслан: Полностью присоединяюсь. Пассионарная Византия - это конечно хорошо - но АВИ-16 забывать не стоит. Уж очень мир замечательный получился. PS. А может не будем делить Империю.

georg: Amio пишет: Когда продолжение? Руслан пишет: Пассионарная Византия - это конечно хорошо - но АВИ-16 забывать не стоит. Видите ли коллеги.. У меня ведь ещеи профессиональная деятельность есть. Времени особо не выкроить. Что же касается Возрожденной Византии - там у меня прилив интереса и вдохновения. Грубо выражаясь - "прет". В АВИ16 оное вдохновение на текущий момент временно отхлынуло. А писать нехотя - вам самим не интересно читать будет.

Amio: Ну так,ежели работа мешает,ну и далее по тексту

Mukhin: Сим выражаю Возродённой Византии гнев и презрение! Свободу Георгу! Долой византийские оковы! Да здравствует АВИ-16!!!! Всё, как один! Стальной стеной! Ура, товарищи!!! АВИ-16 - арриба!!! И на обломках византизма - взойдут АВИ-16 семена!!!!

georg: Mukhin пишет: Сим выражаю Возродённой Византии гнев и презрение! Я разозлился. Мораторий на АВИ16 продлевается .

Руслан: О Великий! Отринь обиду на недостойных сих, не поражай их стрелами гнева своего, избавь нас от моратория своего- ибо слово сие зело обидное и в тоску нас ввергающее. Уважаемый Георг! Если возможно, пишите и о Византии и об АВИ-16, хотя бы изредка.

полная версия страницы