Австро-Венгрия XVI века, часть 4

Форум » Главный Форум Альтернативной Истории » Австро-Венгрия XVI века, часть 4 - 5 » Ответить

Австро-Венгрия XVI века, часть 4 - 5

georg: Продолжим. Начало здесь.

Ответов - 122, стр: 1 2 3 4 All

georg: Зайдя в Лиссабон, Элфрит через день покинул его гавань, прихватив с собой лорда-адмирала, и отплыл к Азорским островам, где и встал на якорь. Остаться в Лиссабоне значило наверняка быть там заблокированным победоносными испанцами, тогда как базирование на Азоры давала свободу маневра и возможность дождаться подкреплений. Эспиноса действительно предпринял рейд вдоль португальского побережья. Не обнаружив противника, гранд-адмирал справедливо решил, что противник ушел на Азоры, и отплыл было на запад. Однако на испанский флот обрушился серьезный шторм, заставивший адмирала вернуться в Кадис, и заняться исправлением повреждений, выслав патрули к побережью Португалии. Меж тем на суше происходили следующие события. ФилиппIV, двинув армию к границам Португалии, в то же время связался с Танжером, где стояло португальское войско маркиза де Торделагуна. Капитанами Торделагуны (равно как и Манассеса в Индийском океане) были представители аристократических фамилий Португалии, принадлежавших к «испанской партии», рассчитывавшей на возрождение португальской мощи в альянсе с Испанией. И король, и Оливарес в сложившейся ситуации быстро поняли, что попытка полной инкорпорации Португалии в состав Испании приведет к тому, что вся страна, включая даже сторонников унии с Испанией, перейдет на сторону Брагансы, и Торделагуне были даны совершенно определенные обещания сохранения государственного бытия Португалии. Испанский флот перевез войска Торделагуны через Гибралтар, после чего войска эти форсированным маршем двинулись к Эворе. В то же время армия Кордобы вступала в Португалию по северному берегу Тахо. Жуан Браганса и лорд Гордон сняли осаду Эворы, переправились на северный берег и вышли к Съюдад-Родриго. Превосходство испанских сил было слишком очевидным, обещанного же массового ополчения португальцев лорд Гордон так до сих пор и не увидел – Жуан Браганса сопровождал его всего с 8000 солдат. Поэтому Гордон ничтоже сумняшеся решил применить тактику выжженной земли. Приказано было отступать к Лиссабону, оставляя за собой опустошенную территорию. Браганса нехотя согласился, понимая что более оптимального варианта действий у него нет. Был издан указ, предписывавший под страхом смерти всем португальцам без различия возраста и пола покидать свои жилища при приближении испанцев, и уносить с собою или истреблять все, чем последние могли бы воспользоваться. Отступавшие войска на всем пути до Лиссабона беспощадно сжигали не подчинившиеся указу села и городки, угоняли стада, сжигали посевы. В довершение этого пошедшие дожди сильно размыли дороги. Армия Кордобы вынуждена была остановится в Съюдад-Родриго на две недели, покуда собранные для армии запасы провианта не были подвезены барками по Тахо. Но эти две недели не прошли даром. 14 августа 1630 года в Съюдад-Родриго съехались представители «испанской партии» во главе с маркизом Торделагуной и герцогом Альмейдой, и король Филипп с Оливаресом. После недельного обсуждения был оглашен акт «унии соединенных королевств Испании». Согласно данному акту обе страны объявлялись соединенными неразрывной государственной унией. Португалия сохранялась как отдельное королевство со своей администрацией и с португальским языком делопроизводства и официальных актов. Два объединенных королевства должны были иметь единые общие кортесы, собирающиеся попеременно в Мадриде и Лиссабоне, единое правительство и Государственный совет. Отдельные португальские чины канцлера, казначея и пр. сохранялись, но все они входили на правах министров в общеиспанский Государственный совет. Судебно-юридическая система обоих королевств подлежала унификации, для чего предполагалось собрать комиссию кастильских и португальских юристов для планомерного приведения законодательств королевств к единому знаменателю. В финансовой сфере португальцы отстояли определенную самостоятельность – сохранялась отдельное финансовое ведомство, которое занималось сбором доходов и вело собственную бюджетную смету. Но смета эта утверждалась общеиспанским Финансовым советом, куда входили представители Испании и Португалии и королем, и ее средства могли быть направлены на «общегосударственные нужды Унии». Равно как и налоги вотировались объединенными кортесами. Зато в военной сфере споров не было - для войск Унии создавалось единое командование, для флота – единое Адмиралтейство (которое вскоре переехало в Лиссабон). Уния была торжественно оглашена и опубликована. Через несколько дней король Филипп с испанской армией выступил к Лиссабону, а Торделагуна – на север, приводить к присяге королю Филиппу и Унии португальские провинции. В 20ых числах августа испанская армия подошла к Торрес-Ведрас неподалеку от Лиссабона. Здесь ей предстало грандиозное зрелище - между Тахо и морем тянулись три ряда редутов, в которых насчитывалось 168 укреплений с 323 орудиями - всем содержимым лиссабонских арсеналов. Король и Кордоба, осмотрев позиции, положительно отказались от идеи штурма. Подвоз провианта для армии стал регулярным, Эспиноса, выйдя с базы Кадиса, установил тесную блокаду Лиссабона с моря, опираясь на сдавшийся Филиппу Сетубал. Король, высказавшись в духе «никуда они от нас не денутся» вернулся в Сантарен, где принимал верноподданнические депутации от северных провинций. Торделагуна в своем марше по стране почти нигде не встречал сопротивления. Акт унии устраивал подавляющее большинство населения страны, отряды подержавших Брагансу капитан-майоров сидели теперь в Лиссабоне, беспощадное опустошение долины Тахо показало, чего можно ожидать от Брагансы и его союзников, и наконец духовенство по всей стране призывало хранить верность Филиппу и проклинало Жуана де Браганса – пособника еретиков. Коимбра, а затем и Опорто присягнули Филиппу, и только Брагу, столицу личного удела Жуана де Браганса, Торделагуне пришлось осаждать. Практически вся страна признала Филиппа. В Лиссабоне Брагансе и Гордону и на Азорах Элфриту и ван Дорпу стало очевидно, что игра проиграна. Стало это очевидно так же в Лондоне и Амстердаме. Речь теперь шла уже лишь о Бразилии и Анголе (до владений Португалии в Индийском океане, где правил преданный Филиппу адмирал Манассес, все более теснивший Коэна, союзники дотянуться не могли). И главное – речь шла о спасении заблокированной в Лиссабоне армии Гордона. На совещании в Лондоне было решено собрать все наличные военно-морские силы и вступить в новый решающий бой с испанской Армадой.

okami: georg пишет: Дойдет. Ждем не дождёмся. Я так понимаю, что испанцы отвоюют Португалию. А не может ли после этого герцог Браганса со своими сторонниками бежать в Бразилию (как при Наполеоне), где и объявит себя – королём Португалии в изгнании Жоаном IV. Тем более что вице-король Бразилии – герцог Визеу – его сторонник, и там же голландский корпус и флот Тромпа, да и англичане помогут, и, я думаю, французы. Как Вы думаете насколько реален такой вариант? (Было написано до появления последнего куска тамлайна, но не отправлена по причине закрытия темы.)

georg: okami пишет: Как Вы думаете насколько реален такой вариант? Так именно и будет. Но вот сумеет ли он удержаться в Бразилии - зависит от того, за кем останется преобладание на море, а здесь ресурсы испанской империи в плане возможностей наращивания количества боевых едниц флота (после воссоединения Португалии с возможностью продолжать комплектовать их квалифицированными экипажами) куда больше, чем у протестантов. Как писал коллега Гучков "в войне сколь-нибудь на истощение такая Испания есть неудержимо движущийся пресс". А вот насчет французского варианта... Если Жуан как правитель Бразилии признает себя вассалом Франции, у которой приличная колония по соседству, возможно испанцы и оставят его в покое, дабы не осложнять ситуацию. Надо подумать .

sas: Коллега, может все-таки не стоит переносить реалии начала 19-го века на первую половину 17-го?

georg: sas пишет: Коллега, может все-таки не стоит переносить реалии начала 19-го века на первую половину 17-го? А что, 2 столетия назад позиция при Торрес-Ведрас была менее выгодной для обороны? Протест отклонен.

Сталкер: georg пишет: Если Жуан как правитель Бразилии признает себя вассалом Франции, у которой приличная колония по соседству Вопрос еще: а нужно ли это будет Франции? Вспомним отношение французского двора к колониям в Новом Свете (как обуза, мало чего дающая в виде финансов - в целом, не вполне, конечно, справедливое отношение), а тут у нас Франция еще не вполне оправилась от войны...

serGild: georg пишет: Если Жуан как правитель Бразилии признает себя вассалом Франции, у которой приличная колония по соседству, возможно испанцы и оставят его в покое, дабы не осложнять ситуацию. Слишком опасно оставлять претендента на трон, накапливающего силы, на своей территории, куда могут стягиваться недовольные. Это не то же самое, что претендент на содержании у иностранцев. Думаю, что Испания приложит все силы, чтобы в кратчайшие силы вскрыть этот нарыв. А их и в Америке весьма немало. Франция пока еще не та, что при Луи XIV, да и силы она тратит больше на армию, чем на флот (ситуация требует), так что скорее всего Бразилия может стать предметом торга с Испанией, может удастся выторговать что либо на Рейне или в Италии. georg пишет: А что, 2 столетия назад позиция при Торрес-Ведрас была менее выгодной для обороны? Но хватит ли англичанам сил на всю линию. Поддержка населения отсутствует, не в пример тому, что было у "железного герцога", а ведь надо еще оставить часть сил в Лиссабоне.

georg: serGild пишет: Но хватит ли англичанам сил на всю линию. Поддержка населения отсутствует, не в пример тому, что было у "железного герцога", а ведь надо еще оставить часть сил в Лиссабоне. Уже задумался об этом с подачи коллеги sas`а. У Уэлсли было считая португальцев тысяч за 60, у нас - всего 36. Цифры в самом делене сопоставимые, особенно учитывая протяженность линии. Пожалуй сдам я Торрес-Ведрас и организую аналогичную (но менее протяженную) линию обороны под самым Лиссабоном. serGild пишет: Думаю, что Испания приложит все силы, чтобы в кратчайшие силы вскрыть этот нарыв. Согласен.

okami: serGild пишет: Думаю, что Испания приложит все силы, чтобы в кратчайшие силы вскрыть этот нарыв. А англичане и голландцы чтобы расширить и углубить.

Вольга С.лавич: georg пишет: организую аналогичную (но менее протяженную) линию обороны под самым Лиссабоном. А такие в РИ тогда были? Всё-таки артиллерия и мушкеты значительно менее скоротсрельны, чем в 19 веке.

sas: georg пишет: А что, 2 столетия назад позиция при Торрес-Ведрас была менее выгодной для обороны? 2 столетия спустя была несколько другая ситуация, а также вооружение.

serGild: okami пишет: Ув. georg не могли бы Вы уточнить численность английского корпуса лорда Гордона? georg пишет: Около 18 тысяч. обещанного же массового ополчения португальцев лорд Гордон так до сих пор и не увидел – Жуан Браганса сопровождал его всего с 8000 солдат. Итого 26тыс а не 36, и тем более не 60. И правда, маловато. Да и обслугу где найти на такое кол-во пушек - это ведь действительно не 19в. А при недостатке сил и пассивной обороне будет то же, что и с Дарием при Иссе.

georg: Отрывок будет переделан. Но не сегодня - сил нет. В выходные. У всех прошу прощения за ляпсус. Будьте снисходительны - последний кусок таймлайна написан ночью и с чугунной головой.

georg: Вношу исправления. Вместо отрывка "В 20ых числах августа испанская армия подошла к Торрес-Ведрас неподалеку от Лиссабона. Здесь ей предстало грандиозное зрелище - между Тахо и морем тянулись три ряда редутов, в которых насчитывалось 168 укреплений с 323 орудиями - всем содержимым лиссабонских арсеналов. Король и Кордоба, осмотрев позиции, положительно отказались от идеи штурма. Подвоз провианта для армии стал регулярным, Эспиноса, выйдя с базы Кадиса, установил тесную блокаду Лиссабона с моря, опираясь на сдавшийся Филиппу Сетубал. Король, высказавшись в духе «никуда они от нас не денутся» вернулся в Сантарен, где принимал верноподданнические депутации от северных провинций." Предлагается следующий: "В 20ых числах августа испанская армия подошла к Лиссабону. Здесь ей предстало грандиозное зрелище – мощная линия укреплений с фланкирующими бастионами опоясывала город и защищающие узкий вход в залив форты. Соль же сильно были укреплены с суши и форты противоположенного берега пролива, возвышавшиеся на длинном и узком полуострове. В заливе виднелась флотилия вооруженных судов. Король и Кордоба, осмотрев позиции, положительно отказались от идеи штурма. Подвоз провианта для армии стал регулярным, Эспиноса, выйдя с базы Кадиса, установил тесную блокаду Лиссабона с моря, опираясь на сдавшийся Филиппу Сетубал. Король, отдав приказ начинать осадные работы, вернулся в Сантарен, где принимал верноподданнические депутации от северных провинций." Модераторы могут внести исправление в текст таймлайна. Коллег благодарю за конструктивную критику.

georg: Продолжим. Итак "На совещании в Лондоне было решено собрать все наличные военно-морские силы и вступить в новый решающий бой с испанской Армадой". Стоит упомянуть о том, где были в это время данные «прочие военно-морские силы», не входившие в эскадры Элфрита и ван Дорпа. Мы уже упоминали об отправке экспедиции Тромпа к берегам Бразилии. Вице-король Бразилии герцог Визеу признал Жуана Браганского королем и стал для голландцев «добрым союзником». Прибыв в Байю, Тромп подписал с вице-королем договор о совместном нападении на испанскую Ла-Плату, причем к Бразилии должен был отойти Уругвай. Испанская колония на Ла-Плате была в то время еще не развита и не имела значительного населения. Кроме гарнизонов в Буэнос-Айресе и еще нескольких городках, войск в колонии не было. Значительных городов кроме Буэнос-Айреса впрочем тоже не было, население занималось скотоводством на огромных пастбищах Ла-Платы, и губернатор Буэнос-Айреса хватался, что только в окрестностях города можно забить 80000 голов рогатого скота. Появление на рейде эскадры Тромпа вызвало в совершенно неподготовленном к нападению городе панику. Как только началась бомбардировка, губернатор объявил об эвакуации, превратившейся в повальное бегство. Испанцы погрузились в повозки или суда и ушли вверх по Паране к Санта-Фэ. Затем голландский десант захватил и разграбил опустевший город. Через 5 дней при поддержке голландцев с моря герцог Визеу взял Монтевидео. Ла-Плата оказалась под контролем союзников, которые готовились предпринять экспедицию по Паране для окончательного покорения Ла-Платы. Вторая голландская экспедиция из 15 кораблей и нескольких полков пехоты была снаряжена в Антверпене для захвата Анголы, губернатор которой сохранил верность Филиппу. (о ее действиях мы расскажем позднее). Если голландцы заинтересовались в первую очередь Буэнос-Айресом и Анголой, как пунктами, обладание которыми облегчало им связь с Востоком по Индийскому и Тихому океанам, то англичане, не столь завязанные в то время на восточную торговлю, устремили свое внимание на Вест-Индию. Мы уже упоминали о создании в Лондоне «Вест-индской компании» и ее неудачной попытке обосноваться на Багамах. Разгром испанского флота Тромпом при Мансанильо открыл перед англичанами возможности, коими они не могли не воспользоваться. По получении донесений от Сесила решено было не довольствоваться захватом Багам, Барбадоса и прилегающих островов, а завоевать Кубу и Гаити, заблокировать испанцам связь с Новой Испанией и Новой Гранадой и далее – кто знает. Это был звездный час президента компании лорда Уорвика. Воротилы Лондонского Сити уже мечтали о плантациях и поставках в Европу колониальных товаров, и паевые инвестиции полились в компанию. В короткий срок компания обладала флотилией из 35 боевых кораблей различного тоннажа, поставленных пайщиками, и приступила к набору войск при помощи короны, каковая так же стала совладельцем компании. Отправив большую часть своей эскадры в распоряжение Элфрита для португальской экспедиции, Сесил с 4 галеонами и 7 фрегатами остался в восстановленном Провиденсе на Багамах. Одновременно с португальской экспедицией из Даунса отплыла флотилия Вест-Индской компании – 35 кораблей, имеющая на борту 10-тысячный десантный корпус. Во главе экспедиции встал лично президент компании лорд Уорвик.

georg: Острова Куба и Гаити и приморские провинции Мексики, Новой Гранады и Венесуэлы были на тот момент самыми процветающими землями Испанской Америки. Почва удивляла своей щедростью земледельца: один крестьянин в конце марта принес вице-королю колосья пшеницы, которую посадил в конце января. Скороспелые овощи вызревали всего за 16 дней, а более крупные, такие как дыня, тыква и огурцы, можно было подавать к столу через месяц после того, как семена бросали в почву. Земля, увлажняемая ручьями, реками и частыми ливнями, обласканная жарким солнцем обладала огромной, щедрой животворящей силой. Правда, нужно было привыкнуть к жаркому климату и научиться лечить тропическую лихорадку - но как только первые трудности были преодолены, в Америку устремился поток переселенцев, не только дворян, которых преследовал золотой мираж, но и испанских крестьян, мечтавших распахать поляны этого райского сада. Переселенцы строили маленькие городки наподобие испанских "консехо": беленые кирпичные дома с увитыми виноградом верандами, широкие улицы, фонтан и большой собор на центральной площади. Многие колонисты занимались скотоводством; на необъятных просторах пампы по Ориноко и ее притокам паслись огромные стада - сотни и тысячи лошадей и коров. Отбившиеся от стад животные быстро размножались, и в степи можно было встретить многочисленные табуны диких лошадей; индейцы приручали этих животных, и некоторые из обитателей пампы стали лихими наездниками; они нанимались к белым поселенцам в качестве пастухов-гаучо. Земля в изобилии приносила дары тропиков: кофе, сахарный тростник, хлопок, табак, индиго. Купеческие компании Испании предлагали за все это хорошие деньги - однако для того, чтобы основать крупные плантации, белым поселенцам не хватало рабочей силы. В аналогичных условиях польская шляхта поработила крестьян и заставила их отбывать барщину - но испанская корона не позволила колонистам поработить индейцев. Единственным выходом оставался ввоз рабов-негров из Африки. Хотя католическая церковь и протестовала против этой "богомерзкой" торговли, потребности экономики империи диктовали развитие плантационного рабства негров, и лиссабонские купеческие компании, состоявшие по большей части из марранов (крещеных евреев) с давних пор стали поставщиком рабов в испанскую Америку. Получив корону Португалии, Филипп закрепил за Лиссабонской Гвинейской компанией монопольное право «асиенто» - поставки рабов. Но торговля неграми при этом облагалась большими налогами, и рабы были дороги. Сложившейся ситуацией еще до войны воспользовались английские и голландские "предприниматели": они покупали рабов в Африке и контрабандой ввозли в испанские колонии, где тайно продавали плантаторам. Война пресекла эту торговлю, и теперь лондонские купцы стремились сторицей вернуть свои потери. Все же давление церкви имело определенный эффект – испанские плантаторы чтили установления церкви, которая призывала к милосердию и, к примеру, запрещала заставлять рабов трудиться в воскресенье и праздничные дни. Отпустить раба на свободу считалось богоугодным делом, и в Америке было довольно много свободных негров – на 1630 год они составляли треть всего черного населения Испанской Америки. Либертины трудились в городах по найму, становились торговцами, многим удавалось сесть на землю и стать фермерами (некоторые даже становились богачами, как тот чернокожий землевладелец, которого Томас Гейдж встретил в Гватемале – «он богат скотом, овцами и козами, и снабжает со своего ранчо Гватемалу и народ в округе лучшим сыром во всей стране»). И наконец негры-либретины играли немалую роль в обороне колоний. Отправлять в Америку испанских солдат было признано бесполезным еще при ФилиппеIII – оказавшись на американской земле, они по большей части скоро дезертировали, и скрывались в безбрежных просторах «страны безграничных возможностей». Вместо этого решено было вербовать в армию местных жителей, в основном негров, индейцев и метисов, и обучать их под руководством командированных в колонии испанских офицеров. Затем вошло в традицию назначать на офицерские должности в американских войсках местных дворян, ранее отслуживших необходимый стаж в испанской армии в Европе, и таким образом и руководство обороной колоний переходило постепенно в руки местной креольской знати. Негры-либертины составляли около трети солдат в американских полках, и даже в Перуанской флотилии, базировавшейся на Кальяо, экипажи 2 кораблей были укомплектованы чернокожими матросами. «Обычно видишь на корабле» - сообщал Ульоа – «офицера креола, старшину индейца, часового метиса и чернокожего судосборщика». Американские войска Испании были разбросаны небольшими отрядами по Кубе, Гаити, Мексике и Новой Гранаде с Венесуэлой. Они оперативно реагировали на мелкие пиратские набеги, но теперь им предстояло встретить вторжение крупных сил англичан.

georg: В начале июля англичане атаковали Гавану. При появлении противника губернатор острова дон Хуан де ла Вега (потомок по женской линии инкских императоров и сын знаменитого испанского историка и писателя Гарсиласо де ла Веги) находился вне города. Он тут же стянул в свое распоряжение остальные находящиеся в разных пунктах острова отряды, а так же призвал к оружию колонистов. Сил для сражения с англичанами у него явно нехватало, поэтому де ла Вега принял решение действовать с тыла на осадивших Гавану англичан. Гавана была сильной крепостью, снабженной достаточным гарнизоном. Англичане рассчитывали захватить город врасплох, однако испанцы после Мансанильо были начеку, и приготовились к отпору. Пришлось начинать осаду. Но армия, навербованная Вест-Индской компанией, состояла в основном из бродяг, пиратов и преступников, и была плохо организованна. Надеясь на стремительность и неожиданность атаки, англичане не имели достаточного количества боеприпасов и продовольствия для долгой осады, а отряды губернатора постоянно вели огонь по осаждающим из мушкетов, срываясь в непроходимых мангровых зарослях в окрестностях города. Англичане решили разбить лагерь и начать осаду города. Но лихорадка и малярия в английском лагере начали уносить огромное количество жизней, и англичане решились на штурм. Их атака была отражена, и Уорвик вынужден был с позором отступить. Возвращаться в Лондон с пустыми руками, на растерзание разочарованным пайщикам компании, Уорвик отнюдь не спешил, и было решено захватить хоть какую-нибудь испанскую колонию, чтобы оправдать затраты на экспедицию. Сан-Доминго на Гаити и Сан-Хуан в Пуэрто-Рико были так же отлично укреплены, и англичанам ничего не оставалось, кроме как отправиться к незащищенной Ямайке. На рассвете 28 июля 1630 года английский флот вошел в залив Санта-Анна. Горстка испанцев, засевшая в форте Пуэрто Де Какуайя попыталась оказать сопротивление, но быстро отступила в столицу острова, город Сан Хаго Де Ла Вега. Но англичане вместо того. чтобы броситься в погоню, разбили лагерь и это дало жителям Сан Хаго Де Ла Вега время, чтобы приготовиться к атаке. Когда на следующий день англичане вошли в город. здесь из встретили лишь несколько африканских рабов. Англичане не смогли найти даже еды, в которой они так нуждались - ведь с момента отплытия из Англии солдаты жили фактически впроголодь. Тем временем испанский губернатор Ямайки отправил в англичанам парламентеров, чтобы договориться о размере выкупа, так как он был уверен, что солдаты противника покинут остров в обмен на деньги или продовольствие. Но англичане заявили, что они пришли сюда, чтобы сделать этот остров колонией Англии. Уорвик и Сесил дали испанцам неделю на то, чтобы убраться с острова. Испанцы отослали женщин, детей и рабов на северное побережье острова, откуда их перевезли на Кубу. В то же время часть рабов и испанцев приняли решение вести партизанскую войну против британцев и стали готовиться к длительным военным действиям.

Вольга С.лавич: georg пишет: Мы уже упоминали об отправке экспедиции Тромпа к берегам Бразилии. А смогут ли дойти до Бразилии все разномастные и в большинстве своём небольшие голландские корабли? Тот же вопрос касается Ла-Платы. Может отправить для этой цели 10 самых крупных кораблей?

georg: Вольга С.лавич пишет: А смогут ли дойти до Бразилии все разномастные и в большинстве своём небольшие голландские корабли? До Азор дошли, а до Бразилии не дойдут? Возможно , говоря "небольшие и разномастные" вы имеете в виду те голландские плоскодонные суда, что сражались в первой англо-голландской. Но здесь военные действия идут не на голландских банках, а в океане, флоты совершают большие переходы. ИМХО в экспедиции, подобные португальской, плоскодонки вообще не станут брать. "Перевооруженые купцы" в даннной экспедиции - это океанские флайты, вроде тех что строила Ост-Индская компания для плаваний в Индию и Индонезию. Хотя несколько кораблей курфюршеского флота Тромпу несомненно дадут.

georg: Но в этот момент на Барбадос прибыло послание от адмирала Элфрита с требованием Уорвику и Сесилу идти на помощь главным силам флота. Получив сии вести на Ямайке вместе с подробным описанием ситуации, Уорвик понял, что в случае поражения Элфрита все одно испанская Армада вскоре явится в Вест-Индию и выметет англичан с захваченных островов. Лорд Сесил со своей эскадрой (4 галеона, 7 фрегатов) немедленно отплыл к Азорам, и вместе с ним отправились 25 кораблей компании, меж тем как Уорвик с 10 кораблями и десантом остался на Ямайке. В свою очередь Англия направила на помощь Элфриту все корабли, способные сражаться в морском бою, какие могла. В конце августа Элфрит располагал флотом, хотя и уступающим испанскому, но не на много. Тромпу в Буэнос-Айрес так же был послан приказ возвращаться, или по крайней мере направить на Азоры находившиеся в его распоряжении корабли курфюршеского голландского флота. Однако шторм отбросил эскадру Тромпа обратно к берегам Бразилии, а Элфрит, увидев что ветер благоприятсвует выходу транспортов Гордона из Лиссабона, не стал дожидаться Тромпа и приступил к операции. Меж тем в Лиссабоне Гордон предложил испанскому командованию сдать город в обмен на беспрепятсвенную эвакуацию. Король Филипп согласился, но потребовал выдачи мятежника Жуана Браганса и его сподвижников. На это Гордон пойти не мог – не говоря уже о неизбежном падении престижа Англии в случае выдачи союзника, Браганса еще был нужен протестантам хотя бы для удержания Бразилии. К тому же вскоре в город проник гонец с известием о том, что Элфрит, получив подкрепления, готов придти на выручку, и только дожидается благоприятного норд-оста, который позволил бы быстро вывести транспортную флотилию из гавани Лиссабона. Гордону было рекомендовано быть в любой момент готовым к быстрой эвакуации. 15 сентября 1630 года флот союзников появился вблизи Лиссабона. Гордон немедленно начал посадку войск на суда. Эспиноса, извещенный патрульными фрегатами, немедленно вышел из Сетубала и атаковал противника. По ожесточенности и упорству обеих сторон это сражение превзошло все морские баталии этой войны. Оба флота вступили в бой в кильватерных колоннах, однако вскоре строй нарушился, и началась всеобщая свалка. Элфрит стремился дать транспортам Гордона возможность не только выйти из Лиссабона, но и уйти как можно дальше, поэтому сражение шло весь день. Флоты противников трижды почти расходились и снова сходились, проходя контр-галсами; с обоих сторон суда несколько раз прорывали неприятельский строй, как во времена гребного флота. До часа дня бой велся с величайшим ожесточением. Голландские брандеры имели неоднократно случай действовать успешно; адмирал Фадрике де Толедо погиб на своем галеоне, охваченном пожаром. Оба противника терпели значительный урон. Но все-таки большие потери оказались на стороне протестантов: 10 кораблей были потоплены, другие сожжены, около 20 судов взято испанцами на абордаж. Вдруг в самый жаркий момент боя галеон «Святой Хуан» под командованием португальца герцога Альмейды сцепился на абордаж с флагманским кораблем ван Дорпа; голландский адмирал был убит на полуюте мушкетной пулей, а корабль захвачен. Увидев это, уцелевшие голландские корабли оставили поле сражения и под всеми парусами ушли в океан. Это привело англичан в замешательство и окончательно лишило их бодрости. После того, как испанцы завладели наветренным положением, Элфриту около 8 часов вечера пришлось начать отступление к Азорам. Он сам и герцог Нотумберленд, единственные оставшиеся адмиралы, пошли с дюжиной годных к бою судов в арьергарде и успешно отражали дальнейшие нападения неприятеля. Преследование, при ярком лунном свете, велось недолго, всего до полуночи — испанцы тоже сильно пострадали. Элфрит с остатками флота добрался до Понта-Делгада на Азорах, преследуемый по пятам лишь единичными испанскими разведчиками. Эспиноса вернулся в Сетубал. Эвакуация Лиссабона была успешно выполнена, и «честь английской короны спасена». Вместе с англичанами Лиссабон благополучно покинул и Жуан Браганский со своими сторонниками. Однако флот протестантов был разбит полностью, разделен, деморализован, при том что и испанский флот понес такие потери и повреждения, что не мог возобновить активные боевые действия до начала сезона зимних штормов в океане. Король Филипп не пытался атаковать Лиссабон во время эвакуации – он не желал, чтобы столица Португалии пострадала от уличных боев. На следующее утро после эвакуации депутация города Лиссабона явилась в испанский лагерь и приветствовала короля Филиппа как своего законного господина и повелителя. Филипп торжественно, под бурные приветсвия населения, въехал в Лиссабон, и короновался в кафедральном соборе португальской короной. В то же время англичане наскоро залатали повреждения в Понта-Делгада, и как только смогли, отплыли восвояси, очистив острова и взорвав укрепления. Жуан Браганса отплыл в Бразилию – единственную провинцию Португалии, которая признавала его королем.

serGild: georg пишет: 15 сентября 1630 года флот союзников появился вблизи Лиссабона. Наверно все таки 1631 года? Тема Вест-Индий до сих пор похоже не затрагивалась? Берем информацию из РИ? Нельзя ли подробнее указать и прописать различия с реалом, или обосновать их отсутствие, несмотря на иную внутреннюю и внешнюю политику Испании.

georg: serGild пишет: Наверно все таки 1631 года? Мда. Снова попутал. На дворе у нас действительно 1631. serGild пишет: Берем информацию из РИ? Отчасти. По Ямайке - да. По житью-бытью Испанской Америки - тоже. serGild пишет: Нельзя ли подробнее указать и прописать различия с реалом, или обосновать их отсутствие, несмотря на иную внутреннюю и внешнюю политику Испании. Не совсем понял, о чем вы.

georg: Для закрепления власти в стране король Филипп решил остаться на время в Лиссабоне. В город переехали из Мадрида правительственные учреждения, а в октябре были созваны первые объединенные кортесы. Мотивом короля было залечить нанесенные войной раны страны, завоевать любовь и признательность португальцев и способствовать теснейшему слиянию Португалии с Испанией. Однако вскоре в переезде правительства в Лиссабон усмотрели большее значение. Обращенный к океану, представлявший собой один из крупнейших центров мировой торговли, Лиссабон был таким местом, откуда, в случае размещения в нем центра Испанской империи можно было контролировать мировой рынок и господствовать над ним, центром, о каком только можно было мечтать. Впрочем, первыми обратили внимание на преимущества Лиссабона военные. Испанский флот перешел на базу в Лиссабон, где испанцы были поражены мощной инфраструкутрой порта. Англичане из-за противодейсвия и саботажа португальцев почти ничего не успели разрушить, и теперь вся эта инфраструктура была к услугам испанцев. Обширный залив с узким выходом в океан, защищенным целой системой ведущих перекрестный огонь мощных фортов, мог вместить в себе как торговую гавань, так и военно-морскую базу – места было предостаточно. Грандиозные верфи, доки, морские арсеналы, работающие на морские нужды мануфактуры, масса имеющего морской опыт населения, представляющая собой вербовочный кадр для флота, удобное снабжение как по морю, так и из Кастилии по Тахо, и наконец обращенное в океан географическое положение – все это делало Лиссабон идеальным военно-морским центром. В конце сентября Эспиноса подал королю доклад. Он начинался словами: «ни для одного государя морская мощь не имеет такого значения, как для государя испанского, ибо единственно морскими силами будет создано единое тело из многих провинций, столь друг от друга удаленных». События последнего года – утверждал адмирал – показали достаточно, что главный фронт этой войны для Испании сместился на море, и только на море она может быть выиграна. Соответсвенно победе на море правительству следует уделить преимущественное внимание. В связи с этим Лиссабон должен стать местонахождением правительства как генерального штаба и командного центра этой морской войны и как двигателя, приводящего в движение поставку всего необходимого для этой войны в едином центре. Адмирал так же предлагал закладку 20 новых галеонов и такого же количества фрегатов на различных верфях Средиземноморья и Португалии с привлечением местных средств, и комплектацию их экипажей новыми подданными – португальцами. По его плану следовало в первую очередь изгнать англичан из Карибского моря, голландцев с Ла-Платы, покорить Бразилию и вновь установить патрулирование океана с целью усиления торговой блокады Голландии. «У врагов вашего величества» - писал Эспиноса – «средства для ведения этой войны на исходе, и они уже не смогут выставить вновь флот столь же мощный, как только что побежденный нами. Тогда как ваша обширная монархия, обладающая столь благодатными странами, богата средствами, достаточными для победы». Прочитав доклад, король невольно вспомнил свою депрессию в лагере под Барселоной и книгу Кампанеллы. Улыбнувшись, дон Филипп наложил резолюцию «быть по сему».

serGild: georg пишет: Не совсем понял, о чем вы. Я о том, что если ситуация в Америке близка к реалу, то хотелось бы это услышать. Это огромный рынок сбыта, а промышленность Испании на подъеме. По идее это должно несколько изменить ситуацию и в Америке. Об этих изменениях и хотелось бы услышать. Кроме того, не слишком ли благостной получилась картина на Вест-Индских о-вах. ЕМНИП негров стали туда ввозить по предложению Лас-Касаса, когда коренное население практически вымерло от непосильных работ.

georg: serGild пишет: Это огромный рынок сбыта, а промышленность Испании на подъеме. По идее это должно несколько изменить ситуацию и в Америке. Об этих изменениях и хотелось бы услышать. А какие по вашему изменения в Америке должно повлечь развитие испанской промышленности? ИМХО ведь наличие развитой промышлености в Испании не особо влияет на то, что американские колонии сохраняют аграрную экономику. Метрополия насыщает рынок Америки мануфактурными товарами и предъявляет спрос на произведения сельского хозяйства - "колониальные товары". Экономика в целом остается аграрной. Да и по поводу "огромного рынка сбыта" - если почитать Кеймена, "Испания - дорога к империи", выясняется, что не такой уж он и огромный. Огромны пространства, а население очень редкое. serGild пишет: Кроме того, не слишком ли благостной получилась картина на Вест-Индских о-вах. ЕМНИП негров стали туда ввозить по предложению Лас-Касаса, когда коренное население практически вымерло от непосильных работ. По поводу "предложения Лас-Касаса" не слыхал, хотя читал его биографию и произведения. Сылочку на источник можно? Когда я пишу georg пишет: спанская корона не позволила колонистам поработить индейцев я имею в виду конечный итог, то есть отмену ФилиппомII права энкомьенды и взятие страны под реальный контроль коронной администрацией. Куба и Гаити попали в период "дикой колонизации".

krolik: georg пишет: По поводу "предложения Лас-Касаса" не слыхал В 1515 году отцу Бартоломе де Лас Касасу стало очень жалко индейцев, изнемогавших от непосильного труда в аду антильских золотых копей, и он предложил императору Карлу V ввозить негров, чтобы от непосильного труда в аду антильских золотых копей изнемогали негры. Этому любопытному извращению чувств филантропа мы обязаны бесчисленными следствиями: отсюда блюзы Хэнди, успех в Париже художника с Восточного берега Педро Фигари, превосходная проза, трактующая о беглых рабах, другого уругвайца, дона Висенте Росси, мифологическое величье Авраама Линкольна, пятьсот тысяч погибших в войне между Севером и Югом, три миллиарда триста миллионов, потраченных на военные пенсии, статуя мнимого Фалучо, включение глагола "линчевать" в тринадцатое издание Академического словаря, страстный фильм "Аллилуйя", мощная штыковая атака Солера во главе его "смуглых" и "черных" в Серрито, прелесть сеньориты такой-то, негр, убивший Мартина Фьерро, пошлая румба "Эль Манисеро", пресеченный и заточенный наполеоновский порыв Туссен-Лувертюра, крест и змея на Гаити, кровь коз, зарезанных ножом папалоа, хабанера как мать танго, танец кандомбе. А кроме того, преступная и великолепная жизнь жестокого освободителя Лазаруса Мореля Борхес, всемирная история низости. хотя есть версии, что он просто не возражал Следует напомнить, что хотя – по сравнению с территориями, находившимися под властью других – численность негров, была незначительной, однако иногда в Испанию ввозили африканцев, так как они не были взяты под покровительство католички Изабеллы, которая покровительствовала только индейцам. Негры могли быть рабами (с самого начала, так как позже и они были взяты под защиту закона, что не наблюдалось на территории Британии), в то время как такое действие не допускалось по отношению к индейцам (власти и дума вице-короля не прощали этого). На самом деле не был предвиден эффект коварной борьбы, начатой Лас Касасом, который даже если возвысил голос в защиту индейцев и боролся за их права, но не осудил рабство негров и ничего не предпринял для их защиты, когда они стали прибывать, захваченные на берегах Африки, ввозимые через рынки Северной Европы. http://www.fictionbook.ru/author/messori_vittorio/cherniye_straniciy_istorii_cerkvi/messori_cherniye_straniciy_istorii_cerkvi.html

georg: krolik пишет: Борхес, всемирная история низости. Если это - серьезный источник, то я - римский папа. krolik пишет: Этому любопытному извращению чувств филантропа мы обязаны бесчисленными следствиями: отсюда блюзы Хэнди, успех в Париже художника с Восточного берега Педро Фигари, превосходная проза, трактующая о беглых рабах, другого уругвайца, дона Висенте Росси, мифологическое величье Авраама Линкольна, пятьсот тысяч погибших в войне между Севером и Югом, три миллиарда триста миллионов, потраченных на военные пенсии, статуя мнимого Фалучо, включение глагола "линчевать" в тринадцатое издание Академического словаря, страстный фильм "Аллилуйя", мощная штыковая атака Солера во главе его "смуглых" и "черных" в Серрито, прелесть сеньориты такой-то, негр, убивший Мартина Фьерро, пошлая румба "Эль Манисеро", пресеченный и заточенный наполеоновский порыв Туссен-Лувертюра, крест и змея на Гаити, кровь коз, зарезанных ножом папалоа, хабанера как мать танго, танец кандомбе. Ржунимагу. Все было гораздо проще: Вывоз невольников из Африки на американское побережье стал осуществляться с начала XVI в. До этого времени европейцы еще не приступили к полной эксплуатации американской территории. Поэтому работорговля шла сначала из Африки в Европу, в отдельные области самой Африки и на острова, прилегающие к западному побережью материка, на которых португальцы уже создали плантационные хозяйства. Первой базой работорговли в районе Западной Африки стали Острова Зеленого Мыса, колонизированные Португалией к 1469 г. В 1441 г. в Португалию была доставлена первая партия африканцев в количестве 10 человек. С 40-х годов XV в. Лиссабон стал регулярно снаряжать специальные экспедиции за живым товаром. На невольничьих рынках страны началась продажа рабов-африканцев. Их использовали как домашних слуг в городе и для работы в сельском хозяйстве. По мере колонизации островов в Атлантическом океане — Сан-Томе, архипелага Зеленого Мыса, Азорских островов и Фернандо-По — португальцы стали создавать на них плантации по возделыванию сахарного тростника. Требовалась рабочая сила. Главным источником ее в то время стал Бенин, который располагал возможностью продавать военнопленных, захватываемых во время постоянных войн с мелкими племенами дельты Нигера. С начала XVI в. начинается ввоз рабов из Африки в Новый Свет. Первую партию невольников из Африки в количестве 250-ти человек доставили на рудники Эспаньолы (Гаити) Таким образом плантационное рабство негро существовало уже за полстолетия до Лас-Касаса. Что Касается его роли в этом деле - вот отрывок из "Истории Индий" самого Лас-Касаса (только что нашел в сети): Еще до изобретения мельниц некоторые жители острова, у которых был прикоплен кое-какой достаток, нажитый потом и кровью индейцев, захотели получить разрешение на закупку в Кастилии негров-рабов, ибо видели, что индейцев у них скоро совсем не останется. Были среди них и такие, которые обещали клирику Бартоломе де Лас Касасу отпустить на свободу всех своих индейцев, если тот раздобудет и достанет разрешение и лицензию, по которой они смогут завезти на остров дюжину-другую негров. Ввиду этого, поскольку упомянутый клирик по вступлении короля на престол оказался у него в большой чести, как видно из предыдущего, и обрел возможность влиять на ход событий в Индиях, он добился от короля, чтобы испанцы здешних островов получили право ввозить негров-рабов из Кастилии и таким образом смогли бы освободить индейцев. Королевский совет определил (в соответствии с мнением севильских чиновников), что в то время было достаточно дать лицензию на ввоз 4000 негров для четырех островов: нашей Эспаньолы, Сан Хуана, Кубы и Ямайки..... И таким образом лицензия, которую клирик Лас Касас выхлопотал ради того, чтобы испанцы отпустили на свободу индейцев и отплатили добром тем, кто помог им обосноваться на этих землях, была перепродана торгашам, и это обстоятельство стало немалой помехой для блага и освобождения индейцев. В скором времени клирику пришлось раскаяться в том, что он подал королю такую мысль, и он понял, что собственная неосмотрительность ввела его в грех, ибо потом он увидел и убедился, как будет рассказано дальше, что обращать в рабство негров так же несправедливо, как обращать в рабство индейцев, а потому не очень-то мудрое средство он предложил, посоветовав ввозить негров, чтобы освободить индейцев, хотя он предполагал вначале, что негров брали в плен на законном основании; при всем том он не был уверен, что неведение и добрые намерения послужат ему оправданием в глазах Господа. Следствием этого было и то, что португальцы, которые с давних пор не покладая рук грабят Гвинею и вопреки всякой справедливости обращают в рабство негров, видя, что мы так нуждаемся в рабах и даем за них хорошую цену, еще пуще стали усердствовать и усердствуют поныне, захватывая негров в неволю и в рабство всеми бесчестными и гнусными способами, какими только могут. Item, сами негры, увидев, сколь жадно ищут их и алчут, ведут несправедливые войны друг против друга и всевозможными недозволенными способами похищают одни других и продают португальцам. И таким образом мы повинны в грехах, которые совершают и те и другие, не говоря уже о том, что сами берем грех на душу, покупая негров. Таким образом вряд ли можно упрекнуть Лас-Касаса в том, что плантационное рабство негров началось в Америке по его инициативе. У испанцев был спрос, у португальцев - предложение, а получение лицензии в конечном итоге обошлось бы и без Лас-Касаса, которого в данной ситуации просто использовали (что он поздно понял). serGild пишет: негров стали туда ввозить по предложению Лас-Касаса, когда коренное население практически вымерло от непосильных работ. А вот это уже легенда. Коренное население островов действительно вымерло, но не от "непосильных работ", а в основном от занесеных из Старого Света болезней, иммунитет к которым у них (в отличии от негров) отсутсвовал.

georg: Эспиноса требовал отвоевания Ла-Платы, не зная что голландцы уже изгнаны оттуда. Отплывая на север, Тромп оставил часть кораблей и десант в Буэнос-Айресе. Голландцы намревались подняться вверх по Паране и захватить Санта-Фэ. Читателям очевидно известна история появления иезуитских редукций в Парагвае и объединении под их юрисдикцией индейских племен Гуарани. В этом мире история редукций не отличается особо от реала, но один аспект их истории оказался задействован в описываемых событиях. В самом начале истории редукций охотившиеся за рабами и золотом португальские бандейрантес из Бразилии предпринимали экспедиции в глубь материка. Группы бандейрантес, поддерживаемые черными рабами и тысячами индейских союзников, в основном из племен Чако, нападали на миссии иезуитов, убивая или уводя в плен живущих там индейцев. В ответ иезуиты начали вооружать по европейски и обучать гуарани. Они получили у короны официальное разрешение на ввоз оружия, и преподобные отцы, монгие из которых в миру были, подобно основателю ордена, дворянами и воинами, стали инструкторами и командирами. Из гуарани, сделавшихся умелыми наездниками, сформировали боеспособную кавалерию, которая образовала ядро вооруженных сил, быстро отвадивших от Парагвая и португальцев, и чако. К 1631 году парагвайские иезуиты обладали единственной настоящей армией во всей Южной Америке. Их армия насчитывала 8000 великолепных бойцов, и гуарани стали единственной силой обороны в регионе, защищая белых поселенцев от враждебных индейцев, а рудники Потоси – от поягательств португальцев. Бежавший в Санта-Фэ губернатор Буэнос-Айреса немедленно обратился за помощью в Парагвай. И уже через две недели армия гуарани, сопровождаемая лошадьми, скотом, артиллерией и резервом оружия отплыла на барках вниз по Паране. Высланная берегом разведка вскоре донесла командующему гуарани, аббату Хуану Эскаведре (в миру испанскому полковнику, сражавшемуся пд командованием покойного Спинолы) о движении вверх по реке голландских кораблей. Аббат тут же приступил к операции. На ночь голландцы встали на якоря близко к берегу у поворота реки, где течение было не столь сильным. Нападения голландцы не ожидали, ибо по их сведениям войск противника в окрестностях не было. В 2 часа ночи один из марсовых поднял тревогу – из-за поворота реки выплывало множество плотов, нагруженных пылающей древесиной, и плоты эти направлялись точно к голландским кораблям. Но в момент сигнала тревоги борта кораблей были уже облеплены индейскими пирогами, а воины гуарани карабкались на палубу. На реке воцарился кровавый ад. Индейцы резали выскакивавших на палубу полусонных голландцев, врывались на артиллерийскую деку, заклепывали пушки. В то же время плоты с пылающими дровами, обильно политыми горючими веществами, подходили к бортам кораблей и занимались пожары. Гуарани покидали борт вражеских судов, когда их участь была почти решена. Из 10 кораблей вырваться и уйти удалось только одному. Еще 3, снявшись с якоря, в темноте наскочили на берег и были затем захвачены индейцами. Два полка регулярной голландской пехоты погибли почти поголовно (гуарани не брали в плен еретиков). Через 5 дней армия краснокожих крестоносцев подошла к Буэнос-Айресу. Оставленный там один полк голландцев, сметя силы противника и слабость городских укреплений, подобру-поздорову погрузился на остававшиеся в гавани суда и отплыл в Бразилию. Буэнос-Айрес был очищен. Аббат Хуан вел свою краснокожую армию к Монтевидео, захваченному герцогом Визеу. Гуарани, люто ненавидевшие бразильских португальцев за былые подвиги бандейрантес, жаждали мести.

okami: georg пишет: Филипп торжественно, под бурные приветствия населения, въехал в Лиссабон, и короновался в кафедральном соборе португальской короной. Что же это Жоан корону в Бразилию не захватил. Гуарани это +1 , совсем забыл про них, это единственная сила в Южной Америке которая может выбить Брангасу и англо-голландцев из Бразилии. Но битва будет жаркой, предполагаю, бразильцы поддержат Жоана.

Вольга С.лавич: georg пишет: Испанский флот перешел на базу в Лиссабон, где испанцы были поражены мощной инфраструкутрой порта. Не понял, а раньше они про неё не знали? georg пишет: Преследование, при ярком лунном свете, велось недолго, всего до полуночи — испанцы тоже сильно пострадали. Элфрит с остатками флота добрался до Понта-Делгада на Азорах, После такого разгрома побегут в Англию и Голландию, дисциплина пока ещё не достигла уровня 19 века. А учитывая большие повреждения рангоута, испанцы по одиночке уничтожат половину оставшихся кораблей (в РИ голландцев после гибели Тромпа спасло малое расстояние до портов).

georg: okami пишет: Что же это Жоан корону в Бразилию не захватил. А если и захватил. "Фелтон, моего ювелира сюда, быстро! И пусть захватит с собой все необходимое, быстро!!!" . Вольга С.лавич пишет: Не понял, а раньше они про неё не знали? Знали естественно. Я просто высказал эстетическое впечатление от увиденного обычного испанского морского офицера, ранее в Лиссабоне не бывавшего . Вольга С.лавич пишет: После такого разгрома побегут в Англию и Голландию, дисциплина пока ещё не достигла уровня 19 века. Хм. Что-то не верится. Голландский флот да, дисциплиной никогда не блистал, но голландцы и так бежали после гибели флагмана. Но англичане.... Флот у них в основном королевский, и в РИ первой англо-голландской дисциплина ЕМНИП не хромала. Думаете Элфриту и лорду-адмиралу не удастся отойти в порядке?

Вольга С.лавич: georg пишет: Но англичане.... Флот у них в основном королевский, и в РИ первой англо-голландской дисциплина ЕМНИП не хромала. Думаете Элфриту и лорду-адмиралу не удастся отойти в порядке? Она при Нельсоне перестала хромать, даже в 18 веке командиры в бою не всегда выполняли приказания флагамана. А после разгрома, без нормальной системы сигнализации - эскадра как единая ситема развалится, как было это у русских в Цусиму. И побегут в ближайшую родную базу. georg пишет: Думаете Элфриту и лорду-адмиралу не удастся отойти в порядке? А были примеры в истории, когда после такого разгрома уходили в порядке? И не в ближайший порт, а в далёкую базу за сотни миль?

georg: Вольга С.лавич пишет: Она при Нельсоне перестала хромать, даже в 18 веке командиры в бою не всегда выполняли приказания флагамана. А после разгрома, без нормальной системы сигнализации - эскадра как единая ситема развалится Тем не менее, "собрать дюжину способных к бою кораблей", причем еще засветло, начиная организованный выход из боя ИМХО реально. Дюжина - это 12 Вольга С.лавич пишет: И побегут в ближайшую родную базу. Так ближайшая база - это и есть Понто-Делгада на Азорах Вольга С.лавич пишет: И не в ближайший порт, а в далёкую базу за сотни миль? Азорские острова находятся от места сражения примерно за 1500 км. Посему даже расыпавшиеся в беспорядке англичане побегут именно туда - с тяжелыми повреждениями до родной Англии через бурный Бискайский залив можно и не доплыть. Туда же уйдут и адмиралы с "дюжиной способных к бою кораблей" арьергарда.

georg: Герцог Визеу не озаботился тем, чтобы как следует укрепить Монтевидео с суши, поэтому гуарани овладели городом штуромом, в ожесточенном бою вырезав бразильский гарнизон. К этому времени Жуан Браганса уже прибыл в Байю и принял присягу. Было объявлено ополчение колонистов. В свою очередь аббат Эскаведра не решился на вторжение в Бразилию с остававшимся у него менее чем 5тысячным войском (часть войск пришлось оставить в редукциях для защиты от возможного набега из Сан-Паулу). Однако грабительский рейд, предпринятый гуарани на Бразильскую территорию, вызвал панику в южных провинциях Бразилии. На противоположном берегу Атлантического океана, в Анголе, губернатор Фернан де Соусза остался верным Филиппу. Однако голландцы, стремившиеся овладеть этой колонией, в июле высадили в Анголе экспедиционный отряд. Еще ранее агенты Нидерландов вступили в связь с главным врагом португальцев в Анголе – королевой государства Ндонго Нзингой Мбанди Нгола. Войну с Ндонго португальцы вели в Анголе уже давно. Причиной войны было массовое бегство рабов из Анголы в Ндонго. Португальские поселенцеы и работорговцы, требовали от губернатора принятия энергичных мер в отношении черной королевы. Не сумев запугать Нзингу, Фернан де Соусза двинул против нее войско во главе с Б. Б. Кардозу, которое нанесло ей поражение 12 июля 1626 г. По свидетельству португальского хроника О. де Кардонеги, она отступила к р. Кванза и разбила лагерь на островах Киндонга. Португальцы блокировали эти острова и построили укрепления на берегах реки, однако, как сообщает источник, «королева хорошо использовала свое время, укрепила остров и, атаковав (португальский) пост, обратила в панику охранявших его людей, убив при этом 300 португальцев, другим были нанесены ранения от стрел, дубин и копий». Португальцы начали готовиться к реваншу, решив не выпускать Нзингу из кольца блокады на островах и видя лихорадочные работы по сооружению новых укреплений на берегах реки. Выбрав очень светлую ночь, Нзинга со своим войском перешла вброд реку в узком месте, где у португальцев почти не было стражи и убежала от врагов. С тех пор война набегов сделалась перманентной. В 1628 году, опираясь на помощь короля Касанжи, которого, согласно некоторым источникам, она привлекла обещанием выйти замуж, Нзинга осуществила завоевание государства Матамба, правительницей которого она отныне стала. Укрепившись в Матамбе создав сильную армию, включавшую много беженцев из оккупированных португальцами районов, Нзинга повела упорную борьбу, пытаясь выбить колонизаторов из Ндонго. Мелкие группы амбунду спускались в долины и атаковали португальские лагеря. Когда 1631 г. голландцы высадились в Анголе, Нзинга направила к ним послов и заключила союз, к которому присоединился и король Конго. По ее требованию европейские союзники предоставили в ее распоряжение отряд голландских солдат. Совместный удар по португальской Анголе с суши и моря привел к разгрому португальских отрядов. В сентябре 1631 года Луанда оказалась в руках голландцев. Из португальских владений Филиппа наиболее успешно для него дела обстояли в Индийском океане. Вести о перевороте Брагасы дошли сюда почти одновременно с вестями о его подавлении и об Унии. Манассес и его офицеры оставались верны Филиппу, и португальско-итальянский флот продолжал военные действия против голландцев. Коэн, после прошлогоднего поражения уже не мог на равных противостоять флотам противника. Манассес решил начать методическое отвоевание у голландцев утраченных португальских владений. Первый удар был нанесен по Цейлону. Во время последней португальско-голлландской войны представитель голландской Ост-Индской компании заключил союз с кандийским раджой против португальцев, и последние после ряда сражений на море и на суше, выигранных голландцами с помощью кандийцев, были изгнаны с Цейлона. Голландцы сумели установить контроль над прибрежными территориями, Кандийское государство осталось в пределах Центрального массива. За прошедшее время отношения кандийцев с голландцами успели испортится, и раджа не проявлял желания выступать на стороне голландцев. После заключения мира с Россией несколько полков из Албании и Египта были переброшены в Гоа. В течении осени 1631 года Манасес последовательно отвоевал бывшие португальские владения на Цейлоне. Коломбо, Джафна, Галле были очищены от голландцев. Манассес немедленно приступил к организации возвращенной колонии. Португальцы заняли высшие административные посты, но более низкие должности остались за сингалами и тамилами из числа тех, кто лояльно относился к колониальной власти. Сохранились местные формы земельной собственности и налогообложения. Была введена монополия на торговлю рядом товаров. Впоследствии португальцы интродуцировали некоторые новые культуры, например кофе; поощрялось также плантационное производство черного перца, корицы, кардамона. В следующие годы на Цейлоне была создана хорошо организованная система отправления правосудия. Гласные суды разместились в Коломбо, Джафне и Галле. Специальный сельский суд разбирал иски, поступавшие из деревень. Использовалось римское право, а на севере применялись также тамильские законы. При католических церквях стали действовать начальные школы для детей крещеных сингалов и тамилов с преподаванием на родных языках. Коэн, не имея возможности помочь Цейлону, решил частично скомпенсировать потерю захватом Макао. Однако при этом он упустил из вида, что с точки зрения властей империи Мин Макао — не самостоятельная территория, а находится в зависимости от Сяншана. При приближении противника португальцы немедленно пожаловались губернатору Гуаньдуна, и когда эскадра Коэна подошла к Макао, на борт явился китайский мандарин, и потребовал от голландцев немедленно убираться прочь. Меж тем на берегу уже появлялись подходившие из Гуанчжоу отряды китайских войск. Коэну пришлось развернуться и взять обратный курс на Батавию.

georg: После изгнания англичан из Португалии король Филипп решил немедленно двинуть армию в «Заморское Альгарве», где португальцы удерживали только приморские города. Армию, высадившуюся в Танжере, официально возглавлял брат короля, кардинал-инфант Фердинанд, советником же при нем состоял старый генерал Кордоба. Султан, гордый своими успехами над португальцами, решил дать сражение. Кордоба двинул вперед войска в линейном порядке, с нескольими рядами стрелков и многочисленной полковой артиллерией. Раз за разом марокканская конница налетала на испанские ряды, и под залповым огнем откатывалась, оставляя за собой людские и конские трупы. Когда боевой порядок испанцев, неуклонно тесня противника, достиг лагеря султана, Кордоба бросил в атаку конницу, которая и завладела всей артиллерией, шатром султана и его знаменами. К полудню битва была выиграна, и марокканская армия рассеяна. Кордоба и Торделагуна восстановили Теруан, укрепили Мезгир и Фондак. Армия кардинала-инфанта атлантическим побережьем двинулась к Ларашу, а оттуда, продвинувшись вверх по реке, в декабре осадила город Ксар-Эль-Кебир. Меж тем Родриго де Велес довершал покорение алжирских территорий. 30 августа он взял Бохар и Ксар-Бохари, 18-го сентября Тазу, в начале октября Сайду. Таким образом, почти все, что завел в своем государстве воинственный Наср-эд-дин, было уничтожено: крепости, склады, литейные мастерские; сам он был прогнан с насиженного места и из государя превращен в вождя шайки. До конца года Велес распространил власть испанской короны до Сахарского Атласа. В Себду испанцы разрушили последнюю крепость эмира. Затем им пришлось иметь дело с западными горцами, по преимуществу берберами. Населявшие Музайю племена подверглись преследованию, словно звери на псовой охоте; в конце концов все они, даже неукротимые гаджуты, изъявили покорность. На Шотт-эль-Шергюи голод и жажда принудили к сдаче джафров и племя гашем, к которому принадлежал сам эмир. Упорствовавшее племя флитта подверглось безпощадной резне. В Уаренсенисе (Глаз мира) племена сдавались одно за другим. В докладе королю Велес предлагал присоединить завоеванные территории к вице-королевству Ливии, ручаясь за возможность их удержать.

Вольга С.лавич: georg пишет: Тем не менее, "собрать дюжину способных к бою кораблей", причем еще засветло, начиная организованный выход из боя ИМХО реально. Дюжина - это 12 Может - и если никто из этой дюжны ночью не слиняет - доведёт до Азор. А остальные - кого испанцы перехватят, кто домой повернёт. Посмотрите, как действовал английский флот при осаде острова Рэ - это "жалкое душераздирающее зрелище". georg пишет: Азорские острова находятся от места сражения примерно за 1500 км. Посему даже расыпавшиеся в беспорядке англичане побегут именно туда - с тяжелыми повреждениями до родной Англии через бурный Бискайский залив можно и не доплыть. До Англии плыть ближе, до боя не было приказа о Азорах как точке рандеву, а во время боя нет средств отдать такой приказ.

okami: georg пишет: Специальный сельский суд, Ланд Раад, разбирал иски, поступавшие из деревень. А почему сохранилось голландское название? georg пишет: Коэн, не имея возможности помочь Цейлону, решил частично скомпенсировать потерю захватом Макао. Однако при этом он упустил из вида, что с точки зрения властей империи Мин Макао – не самостоятельная территория, а находится в зависимости от Сяншана. При приближении противника португальцы немедленно пожаловались губернатору Гуаньдуна, и когда эскадра Коэна подошла к Макао, на борт явился китайский мандарин, и потребовал от голландцев немедленно убираться прочь. Меж тем на берегу уже появлялись подходившие из Гуанчжоу отряды китайских войск. Коэну пришлось развернуться и взять обратный курс на Батавию. А договорится с минами он не мог? На очереди Тайвань? Дааа, я смотрю Семилетняя война уже отдыхает, осталось только начать боевые действия в Австралии и будут охвачены все континенты.

georg: Вольга С.лавич пишет: Посмотрите, как действовал английский флот при осаде острова Рэ - это "жалкое душераздирающее зрелище". Так я вроде прописывал в таймлайне, что именно это послужило причиной реорганизации флота при КарлеI. Так что в данной АИ действия английского флота следует сравнивать скорее с его РИ действиями в первой англо-голландской. Вольга С.лавич пишет: до боя не было приказа о Азорах как точке рандеву Хорошо, предположим был. Вольга С.лавич пишет: До Англии плыть ближе Коллега, вы это, на карту посмотрите.

georg: okami пишет: А почему сохранилось голландское название? Мда. Действительно забыл переименовать. Прошу модераторов убрать это название. okami пишет: А договорится с минами он не мог? Здесь действуют китайские стереотипы. Португальцы Макао "соблюдали этикет" по отношению к Китаю, и в официальных с ним сношениях признавали сюзеренитет императора. По конфуцианским канонам Сын Неба не может отказать верному вассалу Поднебесной в помощи.

Вольга С.лавич: georg пишет: Так что в данной АИ действия английского флота следует сравнивать скорее с его РИ действиями в первой англо-голландской. "Наконец, его (Блейка) командиры не были людьми, на которых он мог безусловно рассчитывать, которые грели желанием пойти в самый жаркий бой — английский флот не успел сплотиться и имел еще слишком пестрый состав. " Просто в первой англо-голландской не было примеров такого разгрома английского флота. georg пишет: Хорошо, предположим был. А зачем? В случае поражения на Азорах большой флот не отремонтируешь.

полная версия страницы